Политика живет в современном мире как игра особого рода, где в качестве аксиомы принимается абстрактное стремление игроков к общественному благу. Таким образом, когда мы говорим о политике в интернете, мы сталкиваемся с двойной утопией, с утопией второго порядка: игра в политику и игра в интернет должны объединиться в игру в политику в интернете, не нарушив при этом правил ни одной из них.

В виртуальном пространстве интернета (онлайн) начинают решаться вопросы, имеющие серьезное воздействие на социальную реальность (офлайн). Здесь, в интернете, выигрываются и проигрываются выборы.

Одно из коренных изменений последних лет — потеря информационного преимущества элиты, системный переход толпы и элиты к одинаковому доступу к ресурсам коммуникации в глобальном масштабе. Толпа (как совокупность нелинейно связанных анонимных индивидов) при этом стремится к хаосу, к повышению энтропии. Действия власти связаны с упорядочиванием и контролем. Получение толпой доступа к инструментам массовой коммуникации в социальном интернете порождает множество опасностей, на которые власть не может не реагировать, стремясь сделать хаос управляемым. Такие действия власти оказываются (и выглядят) репрессивными, противоречащими утопии интернета.

Сложность работы власти с интернетом в эпоху Web 2.0 в том, что эту необходимую репрессивность нужно маскировать, иначе она не сможет реализовать себя. Власть вынуждена мимикрировать под существующие в интернете способы действий и принимать их правила.

Власть оказывается в сложном положении: приходится одновременно быть и в позиции равного (соблюдая правила интернет-утопии), и в позиции контролирующего (играя по необходимым для реализации утопии политики правилам). Как контролировать интернет, делая вид, что его не контролируешь, и при этом получать его ресурсы и возможности в свое распоряжение — вот основной вопрос, который стоит перед политиками эпохи Web 2.0.

В реальности интернета демократических стран сейчас можно говорить о существовании Web 1.5, в котором способы распространения и контроля контента политическим истеблишментом, характерные для эпохи Web 1.0 (контролируемое вовлечение пользователей в распространение желательного контента), сочетаются со всеми технологическими и социальными особенностями Web 2.0.

Толпа получает неограниченный доступ к информационным ресурсам, но сама становится обозримой и исследуемой, оставляя траектории своих коммуникаций в социальных сетях. Появляется новая возможность контроля силы толпы за счет наличия данных об активностях каждого в сетях и возможности сбора и аккумуляции этих данных. Грамотное владение такими технологиями позволяет точно предсказывать действия толпы и перенаправлять их.

Таким образом, налицо неоднозначность следствий произошедшей медиареволюции. При вступлении в эту зону власть оказывается в ситуации наличия как необъятных возможностей, так и неминуемых опасностей.

Социальный интернет предоставляет целый ряд новых возможностей и способов не только для общения, но и для организации коллективных действий неограниченного количества людей [177] .

Именно этим и объясняется все более тесная связь политики и социального интернета, в том числе и в избирательных кампаниях.

Развитие интернета налагает изменения на поведение избирателей, меняет способы и характер их политической жизни. На политической арене появляется новый персонаж — потребитель политики (political consumer). Он рассматривает политическое участие как возможность одновременно развлечься и принести общественную пользу.

Уровень вовлечения общества в целом в политическую активность с развитием новых медиа растет [178] . Больший уровень информированности, снижение разрыва между информированными и неинформированными, упрощение политического действия — все эти факторы приводят к тому, что политических активистов в современном обществе становится больше [179] .

Политика становится более молодой. Активные пользователи интернета моложе, чем традиционно наиболее политически активная часть населения. Эволюция технологии позволила, таким образом, вернуть к политическому действию граждан, равнодушных к нему.

Новыми экспертами в политике не случайно становятся профессионалы в сфере социальных медиа. Это всего лишь отражение консьюмеризации политики. Принципы, по которым движутся «политические» предпочтения и активности пользователей социального интернета, все больше похожи на поведение потребителя (интернет-контента, товаров и услуг, информации в целом).

В изменившихся условиях должно быть пересмотрено само понятие политического участия. Политическое участие становится «легким», не требующим от человека серьезных затрат, оно может даже исключительно происходить в онлайн-пространстве. Во многом новое политическое участие, даже при переходе в офлайн, носит развлекательный характер. Одновременно оно сближается с различными формами волонтерского выражения личной гражданской позиции. Политический волонтер мало отличается от того, кто едет спасать морских котиков. Политический потребитель ждет от политики осмысленности и радости. Он готов платить за это временем, голосами и деньгами.