Том внезапно успокоился. Волна раздражения и злости, почти накрывшая его, куда-то ушла, оставив после себя мокрый, гладкий песок умиротворения. Кажущегося странным в данной ситуации.

– Ты мог бы солгать.

– Не вижу в этом смысла.

– То есть, если бы смысл был?..

– Разумеется.

– Ты всегда говоришь правду?

– Когда это идет на пользу делу.

– Ты – говнюк!

– Это не самое крепкое выражение из тех, что я слышал в свой адрес.

– И тебя?..

– Не колышет.

– Совсем?

– Мы случайно встретились и вскоре навсегда расстанемся. Почему меня должно беспокоить то, что ты обо мне думаешь?

– Не знаю, – пожал плечами Том.

Голос «серого» был, как всегда, ровный. Говорил он, как обычно, монотонно, без эмоций. Но то, что он закончил свою реплику вопросом, свидетельствовало о том, что слова Тома не оставили его равнодушным.

Дядя Боб и доктор Робертс самозабвенно играли в «Монополию».

Тетя Мэгги выполняла при них роль беспристрастного арбитра, готового пресечь любую попытку выяснения отношений неспортивными методами. И еще успевала готовить на всех еду.

Ахав в одиночестве сидел в гостиной. «Серый» пытался определить местонахождение третьего пакаля. Как он это делал, Том так и не уразумел. Оставалось только верить «серому» на слово.

Не находя себе дела, Том слонялся по дому как неприкаянный.

У него имелся отличный план. Как известно, пакали появляются рядом с разломом. Так почему бы вместо того, чтобы бегать потом в поисках пакаля по городу, не отправиться прямиком к памятнику Шуту и не дождаться на месте, когда разлом извергнет из себя очередной пакаль? Тем более что с утра шел дождь, а значит, не любившие воду оройны, скорее всего, не бродят по городу в поисках добычи, а забились в свои логова. Которые у них наверняка были.

Но Ахаву план Тома не понравился. Не понравился настолько, что «серый» даже не счел нужным объяснить причины. Он лишь раз сказал, что так, мол, ничего не получится. После чего перестал реагировать на попытки Тома вновь заговорить о памятнике Шуту.

Упертая убежденность «серого» в своей правоте казалась Тому несерьезной и странной. Но странность в поведении «серого» была не более странной, чем само его присутствие в доме. Странным было почти все, что происходило вокруг. Ну, разве что только дождь, стучавший в окно, не казался странным. Поэтому оставалось только принять все странности разом и продолжать жить, смирившись с тем, что без них уже никак.

«Серый» вышел из гостиной только в половине пятого.

Увидев его, Том тут же взлетел на второй этаж и замер в ожидании.

– Книжный магазин на пересечении Гайлд-стрит и Джон-стрит.

– Это ближе к разлому, чем церковь Святой Троицы. Но все равно, – Том в недоумении развел руками. – Как пакаль попадет в книжный магазин?

– Не знаю, – едва заметно качнул головой «серый». – Но если ты поспешишь, то найдешь пакаль там.

– То есть я могу еще и опоздать?

– Опоздать можно куда угодно. Даже на собственные похороны.

Смысл последнего замечания «серого» Том не понял. Но переспрашивать не стал. Потому что ведь и в самом деле можно было опоздать.

Он спросил о другом:

– Мне искать пакаль в магазине или ждать, когда его кто-нибудь принесет?

– Доверься интуиции. В прошлый раз у тебя все получилось.

– В прошлый раз мне пришлось завалить трех оройнов.

«Серый» не воспринял слова Тома как упрек, поэтому и не счел нужным отвечать на них.

– Пойду составлю компанию игрокам в «Монополию», – сказал он.

И легко, будто вовсе не касаясь ногами ступеней, побежал вниз по лестнице.

«Интересно, как он ест, если ему нельзя снимать костюм? – подумал Том, глядя на серую спину Ахава. – Ну, допустим, несколько дней можно обойтись без еды, но пить-то он должен! Ну и прочие, там, физиологические потребности…»

Глупо, конечно.

Как «серый» справляет свои физиологические потребности – это его проблемы.

А Тому следовало заняться своим делом. Которое никто за него делать не станет.

Минули всего сутки, а город снова изменился.

Город вновь стал другим.

Теперь он был похож на труп. В глубине которого уже начался процесс разложения. Пока незаметный, но необратимый. Чем все это должно закончиться – не нужно было гадать.

Туристический автобус стоял на том же самом месте, уткнувшись радиатором в угол дома. Вот только кто-то перебил в нем все стекла.

По Вуд-стрит, где два дня назад улицу перекрывала баррикада из двух машин, проезд был свободен. Машины, стоявшие поперек улицы, были разбиты и отброшены к стенам домов, как будто посередине дороги, сметая все на своем пути, пронесся бронированный армейский внедорожник.