– Да нет, – усмехнулся Гвоздев, – но вы почти угадали. Я как раз о Наташе пришел поговорить. Что-то она сдает в последнее время – может, вы знаете, в чем дело? Может, заболела чем?

– Не чем, а кем, – нахмурилась баба Зоя. – Каждый вечер этот за ней заезжает, привозит обратно за полночь, я уж двери закрываю – она бежит. А вставать-то раненько – вот и сдает, что сил нет. Я уж и ругала ее, говорю, раньше приходи, охрана двери закроет – будешь на улице сидеть. А она только отмахивается.

– Та-ак, понятно, – задумчиво пробормотал Гвоздев. – И кто это за ней приезжает?

– Да бандюк какой-то, – прямо ответила баба Зоя. – Машина такая, вся черная, сам как шкаф, уж там не дай бог чего… Ни разу не подошел, не поздоровался, хотя у самых дверей встречает ее.

– И каждый вечер такое? – Гвоздев нахмурился.

– Да почти каждый. Вы уж с ней поговорите, а то, боюсь, на беду она с ним связалась, – посетовала уборщица.

Гвоздев пообещал разобраться, распрощался с бабой Зоей и вышел. Сначала он хотел дождаться вечера, чтобы поговорить и с Наташей, и с ее ухажером, но понял – Наташа никогда ему не простит такого.

«И что с ней делать? Одни проблемы. Талантливая, черт возьми, но характер невыносимый, а теперь еще и «бандюка» какого-то себе нашла, – невесело думал Гвоздев. – Я ж ей комнату выбил только под то, что она будущая звезда. А результаты-то у звезды все хуже и хуже! Придет кто, спросит, посмотрит – а моя надежда откатала хуже середнячков! И что ты будешь делать… И главное, как ни говори – не поймет же, что нужно и меру знать. И так характер тяжелый, так еще и влюбилась по уши».

Гвоздев, тяжело вздохнув, назначил самому себе день разговора с Наташей и долго размышлял, как же именно убедить девушку сменить ритм жизни.

– Наташа, что-то ты мне сегодня не нравишься, – обратился к ученице Гвоздев после тренировки. – Ты какая-то вымотанная, не болеешь ли?

– Нет, все нормально, – быстро ответила Наташа, собираясь пробежать мимо тренера и так уйти от неприятного разговора.

– Зайди-ка ко мне, – остановил ее Гвоздев.

Наташа с явным неудовольствием кивнула.

– Тобурокова, что происходит? – с порога задал вопрос Виталий.

– Ничего, – буркнула Наташа.

– Слушай, ну мы же договорились доверять друг другу, – упрекнул ее тренер. – Я же вижу, что ты каждое утро уставшая, как будто всю ночь не спала. Результаты у тебя падают. Может, ты болеешь и молчишь? Или с учебой проблемы? Я же могу понять и помочь.

Наташа долго молчала, не глядя на Гвоздева.

– Наташа. Так тренироваться нельзя, – тренер подошел к девушке и присел на корточки рядом. – Что происходит?

– Ничего, – повторила Наташа, но уже менее твердо.

– Наташ. Я все пойму. Только объясни мне, что с тобой такое, честно. Твои спортивные успехи страдают, а я, как твой тренер, просто не могу такого допустить.

– Все нормально.

– Слушай, ну не может быть «нормально», если у тебя стабильно падает что скорость, что внимание. И ты не можешь не замечать этого.

Наташа в ответ молчала и глядела в окно. Гвоздев, вздохнув, вынул козырь из рукава.

– И в общежитии на тебя жалуются. Говорят, приходишь слишком поздно.

– Вы все что, за мной следите?! – вспыхнула Наташа.

– Нет, конечно. Но ты моя подопечная, и я обязан быть в курсе.

– Ничего вы не обязаны! Все, что вне тренировок, – это моя личная жизнь, и никому не должно быть дела до нее!

Наташа вскочила с места и вышла из кабинета Гвоздева, хлопнув дверью. Гвоздев в отчаянии треснул кулаком по столу – разговора, как он и боялся, не вышло, да еще и получилось только хуже. Теперь он сам умудрился настроить ученицу против себя.

Глава тридцать восьмая

Настроение у Наташи было испорчено. Никуда идти не хотелось, но вчера она обещала Беркуту встретиться, а слово надо держать, даже если на душе кошки скребут.

К назначенному времени Наташа пришла в ресторан. Беркут ждал ее за столиком. В вазе были розы.

– Роза – твой цветок. Изящный, но опасный и сильный, – сказал Беркут после того, как взял Наташин плащ и пододвинул ей стул. – Красота и шипы.

– Спасибо, – рассеянно ответила девушка. Все мысли Наташи были заняты разговором с Гвоздевым, и смысл слов Беркута она даже не поняла. Да и об ужине она вспомнила случайно, только потому что организм настойчиво требовал еды.

– Что тебе заказать? – спросил Беркут.

– Еды, – ответила Наташа, глядя в меню, но не читая его.

Беркут сам сделал заказ, выждал пару минут и только тогда заговорил снова:

– Как дела в универе?

– Как и вчера. Пары и тренировки.

– А препода наседают и требуют невозможного? – спросил он с холодной иронией, но осекся.

– Да, – ответила девушка. – Как всегда.

Хоть с Беркутом ей было хорошо, но рассказывать о своих проблемах Наташа и не подумала. Этот вопрос касается только ее, а для остальных – лишняя информация.