– Угу, – кивнул Виталий.

– Мне пора, – повторила она.

– Да-да, – тихо ответил он.

Они стояли так еще минут пять. Фонарь над подъездом освещал пятачок, на котором они находились, и у Виталия вдруг мелькнула мысль, что их прекрасно видно. Стоит кому-то из девчонок выглянуть из окна – и все, сплетен не оберешься, женский коллектив как-никак. Сплетни о нем Виталия не волновали абсолютно, а вот Наташа… Виталий понимал, что именно он на правах старшего и тренера должен сейчас позаботиться о своей подопечной. Ну или о своей девушке.

Он взял ее за руку. И Наташа не отдернула ее.

– Наташ, – вдруг внезапно охрипшим голосом сказал Виталий. – Наташ… давай завтра… давай завтра еще погуляем.

Наташа помолчала.

– Хорошо, – тихо ответила она.

Наташа не стала включать свет, когда вернулась домой. Луна достаточно освещала комнату, да и девушке самой хотелось побыть в полумраке.

Ей было жарко, душно, в ушах пульсировало в такт биению сердца.

«Неужели я заболела?» – с ужасом подумала Наташа. Нет, нет, нет, только не это, ей нельзя болеть. Она прижала ладонь ко лбу. Тот горел, а рука еле заметно подрагивала. Что же произошло? Это было так странно, непривычно – и от этого пугающе.

Беркут никогда не говорил – вот так, и глаза его всегда были холодными, даже когда он улыбался. Неужели Гвоздев в нее влюбился?

Наташа подошла к окну и прижалась горячим лбом к холодному стеклу. И увидела, как в темноте на освещенном пятачке до сих пор стоит знакомая фигура.

Глава сорок первая

– Я буду выступать на чемпионате России! – прошептала Наташа, внимательно вглядываясь в свое отражение. Только сейчас, за неделю до самой важной гонки в ее карьере, она, наконец, ощутила всю глубину ответственности и стояла теперь, гордо глядя на себя в зеркало.

– Я буду… – вновь было начала Наташа, но, поняв, что со стороны это выглядит нелепо, расхохоталась, и, скорчив зеркалу смешную физиономию, отправилась на тренировку.

Гвоздев забрался на трибуну повыше и с этой высоты пристально наблюдал за подготовкой своих учеников. Как минимум три девочки были на него обижены за то, что на такой важный турнир едет какая-то сибирская выскочка, а не они. Но молодой тренер уже научился сносить бойкоты и обиды подопечных, и сейчас его волновала только одна мысль: лишь бы Наташа не сломалась.

Он вспоминал себя, двадцатилетнего студента, которого взяли в команду на чемпионат России, чтобы бежать эстафету. Гвоздева, как водится, пригласили четвертым, но стартовать он должен был первым, так как наиболее сильные участники обычно бегут последними, чтобы совершить финальный рывок. Виталий прекрасно готовился к ответственному турниру и представлял себя на пьедестале: уж в рамках эстафеты он вполне мог рассчитывать на медаль. Однако всего за два дня до старта на крутом повороте правая нога Гвоздева соскользнула в сторону, и из-за травмы молодой биатлонист был вынужден пропустить гонку. Тогда сборная команда взяла золото за эстафету. Обида Виталия на злосчастную кочку не знала границ. И вот теперь он внимательно следил за Наташей, за ее техникой и молился, чтобы ничего не случилось.

– Эй, тренер! – закричала снизу Наташа. – Может быть, перерыв? Мы уже несколько часов без отдыха нарезаем!

Гвоздев, улыбнувшись, кивнул и стал спускаться по бетонным ступенькам. Он был рад, что Наташа набралась смелости объявить паузу, потому что сам он, кажется, напрочь забыл обо всем, его мысли занимала только девушка. Тренер знал, что это непрофессионально, но поделать ничего не мог. Студентка Тобурокова уже давно превратилась для него в красивую девушку Наташу.

– Наташенька, вот смотри, в коньковом ходе ты отталкиваешься внутренним ребром лыжи, но центр тяжести тела не совпадает с линией опоры ребра! Тебе нужно скашивать толчковую ногу. А особенность хорошего бега в том, чтобы угол скашивания свести к минимуму. Ты стараешься бежать быстрее, поэтому слишком сгибаешь толчковую ногу, но это не дает скорости, а сил и энергии на подобную технику уходит много. Так ты тратишь почти в полтора раза больше сил. Вот смотри, – Гвоздев наклонился, правую ногу держал прямо, а левую немного согнул в колене и отставил назад, повернув мысок ноги на сорок пять градусов, – обрати внимание, я согнул ногу градусов на пятнадцать, этого более чем достаточно для толчка, дальше все сделают лыжи. А если ты сильнее согнешь ногу, то сильнее оттолкнешься, но не поедешь быстрее! Наоборот, перед следующим толчком сначала приходится гасить оставшуюся избыточную силу от предыдущего толчка и тратить еще больше усилий на новый толчок. Поняла?

– Да.

– Попробуй, встань вот так, – Наташа приняла требуемую позу. – Отлично, – Гвоздев выпрямился, – а теперь попробуй немного пройти таким образом. И не пытайся вложить абсолютно все силы в каждый толчок.

Наташа попробовала пройти коньковым ходом, как говорил тренер.

40

– Хорошо, молодец, – Гвоздев отмечал, что Наташа все больше прислушивается к нему в вопросах техники. Это уже давало результаты: она стала передвигаться по трассе гораздо лучше, чем несколько лет назад, когда только поступила в институт. Рост техники был виден даже непрофессионалу, Наташа приближалась по уровню к лучшим мировым спортсменкам, а ее безупречная стрельба давала дополнительные преимущества. Гвоздев просмотрел огромное количество пленок с записями самых престижных соревнований последних лет, где отмечал, что идеальная стрельба хоть и не является редкостью на таком уровне, но все же могло быть преимуществом перед большинством соперниц. Дополнительным фактором успеха служила скорость стрельбы – Наташа выбивала все мишени за очень короткое время, экономя драгоценные секунды. Это давало еще до пятнадцати секунд преимущества.

– Ну как? – Наташа сделала небольшой вираж вокруг тренера и ждала его оценки.

– Гораздо лучше! Ты и сама почувствуешь, насколько такая методика эффективнее, особенно после семи-восьми километров. Но поработай еще вот над чем… У тебя много энергии уходит на ненужные движения. Ты даже палки втыкаешь с такой силой, как будто не отталкиваешься, а, наоборот, хочешь остановиться! И слишком далеко проносишь толчковую ногу, это все не дает тебе преимущества в скорости. Так что сейчас пойдем отдохнем полчасика, а потом ты попробуешь проехать еще кружок…