2 Письмо это не сохранилось. О нем Толстой записал в Дневнике 24 сентября (т. 57, стр. 144).

3 После утомительного переезда через Москву 20 сентября — огромная толпа москвичей, провожавшая Толстого, давка на Курском вокзале — у Толстого по приезде на ст. Ясенки (Щекино) случился глубокий обморок, после которого в течение нескольких дней он чувствовал себя слабым. См. записи в Дневнике под 20 сентября (т. 57, стр. 143).

4 См. об этом прим. 5 к письму № 851.

5 См. Б, IV, стр. 195—197.

6 Эйльмер Моод. Он перевел письма Толстого к Бишену Нараину и Ганди (см. т. 80, стр. 107, 110).

7 Имеется в виду статья «о ругательных письмах», которую Толстой написал 20 сентября 1909 г. и поправлял 22 сентября. Впервые опубликована в т. 38, стр. 331—335.

8 В сентябре и октябре 1909 г. Толстой работал над диалогом «Проезжий и крестьянин», который не был опубликован тогда по цензурным условиям. Впервые напечатан в газете «Утро России» 1917 от 10 мая. См. т. 37.

9 Подразумевается статья Толстого, которую он сначала называл «Анархизм», потом «Чингис-хан с телеграфом» и окончательно озаглавил «Пора понять». Статья эта была вызвана впечатлением от усиленной охраны железных дорог по пути следования Николая II из Ливадии в Петербург. Статья начата была 16 сентября и окончена 4 октября (т. 38, стр. 540—542).

10 Повидимому, Толстой отвечает Черткову на его просьбу, высказанную в несохранившемся письме, заняться художественной работой.

11 Письмо Ганди (1869—1948) к Толстому от 1 октября н. с. 1909 г. опубликовано полностью в «Литературном наследстве», № 37-38, стр. 340—343; письмо Толстого к Ганди от 25 сентября /8 октября 1909 г. см. т. 80, стр. 110.

12 См. прим. 3.

13 А. М. Хирьяков в письме от 17 сентября 1909 г. извещал, что Сенат отклонил его кассационную жалобу на постановление судебной палаты, которая приговорила его к году тюремного заключения как ответственного редактора издававшейся в 1906 г. в Петербурге газеты «Голос». Подробнее см. т. 80, письмо № 185.

14 Томас Тапсель (ум. 1915), англичанин-фотограф, приглашенный В. Г. Чертковым из Англии. Толстой имеет в виду фотографический снимок, где он снят с внуками — С. А. и И. А. Толстыми, которым он рассказывает сказку об огурце, в Крекшине 18 сентября (Записи А. Б. Гольденвейзера, 1, стр. 343).

15 24 сентября в Ясной Поляне показывали кинематографическую картину — отъезд Толстого из Крекшина в Москву и в Ясную Поляну 18—19 сентября 1909 г.

16 В. Г. Чертков ответил Толстому письмом от 1 октября 1909 г.

1909 г. Октября 12. Я. П.

Не одно, а, кажется, много писем за мной,1 милый друг. Нынче получил ваше с статьей о Гусеве,2 только пробежал, но не прочел ее.

Душевное состояние мое хорошо. Не так хорошо, как бывает, что всему радуешься, а не дурно тем, что, несмотря на телесное недомогание — печень, должно быть, и оттого мрачность — держусь и работаю в той области, в к[отор]ой всемогущ. Смешно сказать: но чем старше делаюсь, тем больше чувствую себя учеником, перехожу из высших классов в низшие, учусь азам, тогда как воображал, что всё знаю. Азы, к[отор]ым учусь и никак не могу выучиться, — в том, чтобы при всякой встрече, общении с человеком вспомнить бога в себе и в нем, и при всякой такой встрече, общении — прежде чем начать говорить, помолиться; также и прежде, чем начать писать, думать даже — делать то же. И всё не могу: скажу глупое, дурное, зло, и только потом [вспомню], что надо б[ыло] прежде помолиться.

Редко, оч[ень] редко успеваю, но не отчаиваюсь, хотя понемногу, да подвигаюсь. Утешительно при этом то, что важно не то, чего достигну, а то, что не переставая достигаю. И хорошо бывает. Не знаю, хорошо ли, дурно это, но последнее время оч[ень], оч[ень] хочется умереть, главное от той страшной разницы, противоречия, к[отор]ое я сознаю между своим пониманием жизни — не головным, а всем существом — и совершенно и безнадежно несогласным, противоречивым людей мира. Должно быть, так надо, но как будто чувствуешь, что ничего сделать не можешь и не нужен. Ну, да это личные пустяки.

Разговор я не только не бросил, но всё поправляю, хотя он плох. Но все-таки пришлю вам,3 и написал Borit (кажется)4 в Швейцарии, к[отор]ый заведует этим изданием, что я предлагаю им этот разговор, но чтобы для напечатания его он обратился к вам.

Саша была рада, что могла всё устроить с паспортом,5 заодно и рассказала об несправедливости и жестокости полицейских с телятинскими мужиками.6 Написал я еще о теперешнем положении России и о проезде государя, явно показывающем то, что власть правительства уже не желается народом, а держится только грубым насилием.7