Какой бы путь вы ни выбирали, вы опираетесь на убедительные, веские аргументы, почему вы поступаете именно так.

Вот ребенок остался под покровительством родителей. Потихонечку подростковые гормоны начинают уравновешиваться, и после двадцати с гаком лет у него возникает фаза терпения – терпения и понимания, о чем родители говорили десять лет тому назад.

Родители, которые были «плохими» в начале, со временем получат любовь, понимание, глубокое уважение и доверие со стороны своего ребенка.

Он тоже со временем создаст семью, и здесь его родителей ждет еще одна глобальная проблема – помочь молодым сохранить семью, продлить медовый месяц в семье молодоженов на долгие-долгие годы.

Лучшие традиции вашей семьи, взаимоотношения между родителями и детьми, благожелательная атмосфера в доме – флаг вашей династии – будут передаваться по эстафете вашим будущим поколениям…

Однажды я вернулся домой и говорю:

– Папа, я хочу бросить учебу в столице. Он спрашивает:

– Да? Ты уверен? Я говорю:

– Да.

– Хорошо, – говорит, – но ты же просишь у меня разрешения?

– Да.

– Я дам тебе разрешение, только с одним условием – если ты скажешь, чем будешь заниматься.

– Я буду… я хочу работать! Я же взрослый, я хочу работать!

Тогда отец сказал:

– Чем ты хочешь работать?

– Как все!

– То есть телом, что ли? Тогда такой работник мне не нужен. Лучше я куплю осла, ведь он сильнее, чем ты, сынок. Мужчина должен работать головой. А осел – телом.

– Я дам свое согласие, если один год после того, как бросишь учебу, будешь работать в тех местах, где я тебе покажу.

Я говорю:

– Хорошо!

Радостный весь, что теперь свободен в своих действиях.

– Хорошо, сынок, – говорит мой отец, – я для тебя договорился в одном месте, пойдешь там поработаешь какое-то время.

Знаете, кем я работал месяц?!

Ходил по райцентру с баллоном на спине, рядом рычаг и в руках пульверизатор – дезинфицировал общественные туалеты!

Через месяц, когда в доме стало невыносимо не только от моего внутреннего страдания, но и от запаха, отец сказал:

– Я вижу, что ты свою трудовую деятельность продолжаешь достойно, служишь обществу. Достаточно там поработал, теперь пойдешь на повышение.

И отправил меня в распоряжение своего друга, директора свиноводческого совхоза, трудиться ночным сторожем маточного цеха.

Там было 80 свиней, которые по очереди, как пулеметы, выпускали на свет поросят. И я был один в этом огромном свинарнике.

Моя задача была собирать этих поросят, чтобы свиноматки их не съели. И я перешагивал из одного вольера в другой, из одной клетки в другую, в руках ящик, и, сидя на корточках, тряпочкой собирал этих расползающихся поросят. И каждый день чистил свинарник.

В нашем доме запах стал еще более терпкий. Так я проработал второй месяц…

Отец, увидев, что со мной происходит, потому что я сколько-то прожил в столице, а тут вдруг попал в такую ситуацию, говорит:

– Кажется, ты уже там достиг совершенства, сынок. Идем дальше!

И отправил меня к бетонщикам. В резиновых сапогах влезаешь в бетон, в котором сапоги остаются. Хочешь сделать шаг – следующий шаг делаешь уже босыми ногами на бетон.

Теперь сапоги вытащишь, а лопату уже вытащить не можешь. Лопату вытаскиваешь – ноги вязнут. Через неделю мои руки покрылись ядреными мозолями. Но хоть запах в доме пропал.

Там я работал чуть больше двух месяцев. Оттуда отец послал меня на повышение в столярную мастерскую, где я обучался плотническому искусству. Брал в руки ножовку, распиливал доски, из них готовил кормушки для поросят.

Там я проработал несколько месяцев, затем оттуда ушел к малярам.

Так закончился мой трудовой год…

Отец пригласил меня и сказал:

– Сынок, ты проработал обещанный год, каким теперь будет твое решение?

Я ответил:

– Папа, я буду работать и учиться.

– Ты уверен?

Я сказал:

– Да.

– Хорошо, я даю свое согласие.

Это был мой первый и мой главный институт.

Потому что, прошу прощения, это слова одного моего Наставника: когда ребенок только-только начинает ползать, он часто со своими какашками играет. И ребенку надо дать возможность прочувствовать, чем отличается какашка от хлеба, то есть дать возможность научиться.