Они поднимали руки так, чтобы их ладони были на одной высоте с ладонями соседа. Когда все выстроились, между ними стало возникать напряжение. Огромное количество энергии возникало словно из воздуха и выливалось вперед, в подготовленную монахами форму.

Даже у Млинес захватило дух. Конструкция этого барьера была придумала чуть ли не на днях, и идея казалось очень сырой и едва ли реализуемой, но они справились. Плохим ли или хорошим человеком была Визы, но учителем она была первоклассным. Все эти монахи когда-то проходили обучение в Храме Северной Звезды.

Сощурившись, медиум подняла взгляд к четвертому острову: тот весь был пропитан энергией негатива. Пусть так, думала она, по крайней мере, это держит остров навесу.

Обогнув ещё не до конца сформированный барьер сияния, один из драконов подлетел к четвертому острову и сел на нем. С его спины сошли несколько людей, среди которых Млинес уверенно чувствовала Лексу.

Не став более медлить, медиум телепортировалась на четвертый остров, но по другую сторону: она не желала тратить время на болтовню с Амфитеей, которая непременно стала бы задавать множество вопросов.

Млинес спешила во дворец: среди всех существ, чья жизнь сейчас находилась под угрозой, она волновалась только за одного человека – её дочь и её ещё не родившиеся внуки.

Но вдруг, медиум замерла, ужаснувшись собственной глупости. Как она могла не подумать? Ей стоит предупредить Лексу о том, что весь остров пропитан негативом. Если они не покинут дворец, то они могут получить отравление, какое было у Дримена три с лишним года назад.

Быстро, она побежала вперед, в сторону дворца, и в определенный момент телепортировалась. Негатив, царящий всюду, сковывал и замедлял её движения, но ещё полная энергии, Млинес справлялась с его давлением. Оказавшись на южной стороне, медиум схватила Лексу и Амфитею за локти:

– Где остальные? – Спросила она, минуя приветствия. – А, неважно. Немедленно убирайтесь с четвертого острова.

– Что? Почему? – закричала Амфитеа, но Лекса молча потянула её за собой в сторону медленно чернеющей лестницы.

– Идите! Быстрее! – Кричала им вслед Млинес вполоборота, уже направляясь к дверям дворца. Но она снова остановилась, и её сердце заколотилось словно бешеное. – Нет, нет-нет-нет!! – Замотала она головой из стороны в сторону, подняв глаза кверху. – Этого не может быть.

Амит спрыгнул вниз и, мягко и беззвучно, приземлился в паре метров от Млинес. Две пары глаз были в каждой его глазнице: два голубых, глаза её ученика Амита, медиум хорошо их помнила, и два темно-синих, холодных и бесконечно злых. Они таращились на Млинес как на пищу.

Он выглядел ужасно, даже хуже, чем когда лежал в коме. Сильно похудел, волосы поредели и выцвели, перестав быть солнечно-желтыми. Мышцы стали дряблыми, глаза ввалились, а кожа словно висела на одних только костях. Она облазила целыми пластами: несколько пальцев на руках выделялись красной плотью, где кожи и вовсе не было. Тело Амита что-то отторгало с невероятной силой.

– Здравствуй племянница. – Улыбнулся он своему мастеру, и его лицо исказила уродливая улыбка, и стали видны кровоточащие десны и пожелтевшие зубы.

– Племянница?.. – Охнула Млинес, совершенно ничего не понимая.

– Амит!! – Во весь голос, на срыве заверещала Амфитеа, вырвавшись из хватки Лексы и побежав обратно. – Амит!.. – Повторила она уже сквозь слёзы. – Сынок…

Четыре пары глаз перебросились с Млинес на рыдающую на черных ступенях женщину. Амит, или то, чем он стал, чуть накренил голову в сторону, и Амфитею отшвырнуло назад. Она пролетела несколько пролетов и упала, потеряв сознание.

– Что с тобой сталось?.. – Полушепотом спросила Млинес.

– Мама! – Ора выскочила из дверей дворца, а вслед за ней медленно вышла Лин, уже с двумя мечами за спиной: своим, и ещё одним - черным, который Млинес точно где-то видела.

– Уведи её отсюда, Лин! – Крикнула медиум, и магистр стихий тот час обхватила Ору и они вместе исчезли.

– О-о-о, она ещё и беременна. – Хмыкнул Амит. – Ничего. Ею я займусь позже. Сейчас, мне нужна ты.

– Стижиан… Стижиан, скажи мне, что это Море. – Текущие изо рта, капли крови Дримена капали вниз и растворялись в воде. – А если это демоны? Водная какая-нибудь форма… - Его голос источал отчаяние. – Я больше не могу.

Монах ему не отвечал, потому как не знал, что должен сказать. Опустив брата на залитую багрянцем траву, он наклонился вперед и стал вглядываться во тьму вод, но ничего не видел, хотя пузырьки продолжали подниматься со дна.

Внезапно, трупно-серая мужская рука выглянула из воды и вцепилась в траву берега. Торопливо, из воды выбрался Лухс, мокрый, но улыбающийся.

– Что, не ждали? – Усмехнулся он, хлопнув не сильно удивленного Стижиана по плечу. – Ох ты, я смотрю ты совсем плох…