– Нам невероятно повезло! – сказала Ирка.

– Тшш! Рано радуешься! – остудил ее Багров.

Наконец Зигя закончил с поддонами. Отобрал длинные сухие доски, обкрутил их проволокой и, перекинув через плечо, куда-то понес. Как Матвей и опасался, прямо по снегу. Делать нечего. Ирке и Багрову пришлось выбираться из автомобиля и отвязывать от багажника копье и щит будущей валькирии ледяного копья.

– Может, ты в машине останешься? Чего бегать-то? – спросила Ирка у Маши.

– Нет! Я с вами! – упрямо сказала модель Маша.

Больше часа они, увязая в снегу, издали следовали за Зигей. Зигя не оборачивался и забирал все правее, направляясь к дальнему холму. Вынужденная полубежать-полуидти по глубокому снегу, Ирка раскраснелась. Матвей расстегнул на куртке молнию, что же касается Маши, вообще непривычной к таким нагрузкам, то она двигалась почти на автопилоте и раза три уже укладывалась на снег.

– Ты как зайчик в своей белой шубке! Совсем сливаешься! – сказал ей Матвей.

Модель Маша оторвала от снега мокрое лицо и посмотрела на него пустым от усталости взглядом.

– Интересно, у зайчика колготки тоже по пояс мокрые? – спросила она с таким раздражением, что Матвей уклонился от дальнейших обсуждений, но пол-очка у Ирки все равно потерял. Даже целое очко. Одно за зайчика и еще одно – за белую шубку.

Огнедых в лампе недовольно заворочался. Ирка опять попыталась подкрутить колесико, но вместо того, чтобы вырасти, огонек внезапно зачадил, выцвел и исчез, превратившись в струйку черного дыма.

– Керосин закончился! Матвей, у тебя керосин есть? – всполошилась Ирка.

– Двенадцать разных видов! – заверил ее Багров. – Тебе какой?

Огнедых открыл глаза и, приподняв узкую, как у ящерки, головку, озирался, ища, куда подевался огонь.

– Но я же тебе сказала! Возьми керосин!

– Может, ты сказала это про себя? – огрызнулся Матвей.

– Послушай, но ты должен был сам подумать! Ты же у нас главный по быту! – возмутилась Ирка.

– А ты у нас по чему главная? По буковкам в компьютере?

Маша, увязая в снегу, подошла к ним, вытерла со лба пот и деловито спросила:

– Чемоданы-то где?

– Какие чемоданы? – не поняла Ирка.

– Ну которые на лестницу швырять… Вы как моя сестра и ее муж! Они тоже всегда так начинают. Вежливо-вежливо. «Позвольте – не позволю. Простите – не прощу!»

Ирка замолчала, подумав, что Маша права. Огнедых перестал искать огонь, заработал крылышками, взвился – и что-то вдруг с безумной скоростью пронеслось мимо уха Ирки. Ирка больше не видела Огнедыха, лишь ощущала безумный жар. На белой шубке Маши, которую Огнедых задел крылом, возникла черная выжженная полоса.

– Ложись! – крикнул Матвей, падая лицом в снег.

Ирка и Маша последовали его примеру. Несколько секунд спустя Ирка, осмелев, подняла голову. Одиноко стоящая сосна пылала как свечка, охваченная пламенем от корней и до вершины. Огнедых, прильнув к стволу, сидел в огне и грелся.

– Забери зверушку! – потребовала Ирка у Матвея.

– На обратном пути. Все равно керосина нет.

– Не хочешь? Тогда я сама! – пригрозила Ирка, делая шаг к сосне. Та пылала так, что в двух метрах от нее можно было свариться заживо.

Дева Надежды остановилась:

– Он, кажется, спит. Не хочу будить. Хорошо, на обратном, так на обратном! Но помни, что ты обещал!

Маша засмеялась.

– Коляска! – сказала она.

– Что «коляска»?

– Когда у девушки все не так и она всем недовольна, значит, на самом деле ей нужна коляска! – заявила она.

Ирка вздрогнула. У нее ассоциация со словом «коляска» была своя.

– Нет, – крикнула она с испугом. – Коляска мне точно не нужна! Ребенок еще, может быть, но не коляска. Все равно Матвей…

– …всегда и кругом будет виноват! – весело сказала Маша. Она как-то незаметно приняла сторону Багрова, и тому это очень нравилось.

– Нет, – сказала Ирка. – Я ворчу на него не всерьез. Мне просто это нравится. Я шучу, понимаешь? Все, идем!.. А Матвей все равно заберет потом Огнедыха, потому что это он не взял керосин!

Пока они спорили, Зигя исчез, но остались следы, ведущие на холм.

Ирка, Матвей и Маша тоже заспешили к холму. Холм приближался медленно, точно дразнил их. С одной стороны он был пологий, а с другой резко обрывался. На вершине холма Ирка увидела маленькую покосившуюся избушку. Она настолько вросла в землю и покрылась снегом, что разглядеть ее можно было только вблизи. Из трубы валил дым. Рядом с дверью валялись поддоны с привязанной к ним секирой Зиги.