— Пожалуйста, выслушайте меня! То что произошло…

— Явился!

— Произошло не по моей вине.

— Целенький. Как живой!

— Я не мог придти раньше. Все это время я пролежал без сознания. Меня спас какой-то мальчишка.

— Ну не виноват я! — взвыл вдруг майор и схватился руками за свою голову, и стал так мять свои виски, свой затылок, что я здорово испугался. Кажется, он принял меня за пришельца с того света, явившегося сводить с ним счеты.

Я присел к столу, на колченогую табуретку, взял граненый стакан и налил в него водки.

— Поговорим? — Я поднял стакан, приглашая майора чокнуться.

— Поговорим, — Барсук рывком опрокинул свою стопку в себя, проигнорировав мое приглашение. Он сглотнул и утерся широкой лапой. Это был вполне нормальный, человечный майор. Здорово, что я не стал сдаваться ему в отделении.

Я тоже выпил. Водка оказалась паршивая, отдавала сивухой и почему-то железом. Барсук тем временем встал и достал из холодильника еще бутылку.

Минут десять мы пили молча и не закусывая. Я свыкся с паршивой водкой, в конце концов, она мне даже понравилась.

— Мне нравится, что ты ни в чем не обвиняешь меня, а просто пьешь со мной водку, — сказал наконец Барсук.

— Мне тоже нравится, что никто никого не обвиняет. — Я вдруг ощутил искреннее расположение к майору. У него было крепкое, мускулистое, незагорелое тело. Капельки пота блестели на плечах, груди, животе. Я мог бы называть его «батя», не будь он майором.

Мне стало жарко, я снял рубашку и бросил ее на диван.

— Ты очень хорошее привидение, — Барсук внимательно посмотрел на меня. — Я буду не против, если ты станешь ко мне иногда заглядывать.

— Стану, — кивнул я, чувствуя, как уплывает пол под ногами. Может я и правда, хорошее, симпатичное, компанейское привидение?!

— Я так боялся, что ты по ночам начнешь являться ко мне, так боялся! А вот ты явился и я даже рад!

— И я рад. — Пол под ногами ходил ходуном, как палуба в шторм.

Я налил еще водки — себе и майору, и мы выпили — самое лучшее в стране привидение, и самый классный в мире майор. Мне так не хотелось в тюрьму, что я готов был уйти в недельный запой.

— Может быть, если я тебе сейчас все расскажу, мне будет легче носить этот груз в себе?! Хотя, что значит легче…

— Да, что это значит?.. — не понял я. Кажется, я здорово перебрал. Я перебрал так, что хотелось броситься майору на его волосатую грудь и называть его «батя».

— Я тут один живу, — признался Барсук. — Жена умерла двенадцать лет назад, я не женился больше, дочку сам растил. Вырастил, а она после десяти классов замуж выскочила и в Москву укатила. Приезжает раз в год ровно на две недели. Так что, один я живу. Работу свою люблю, день и ночь на ней пропадаю, но… только до майора и дослужился. Вот. Старый я одинокий майор. Даже собаку не могу завести, потому что собаку нужно вовремя кормить и хоть иногда трепать по загривку. — Барсук встал и достал из холодильника еще одну бутылку водки. Я в который раз подивился, какой у него мощный, складчатый затылок. Такие затылки бывают у боксеров тяжеловесов, но для «тяжа» майор был маловат ростом. Впрочем, мне было плевать на его затылок, главное — он почему-то не только не торопился упрятать меня в кутузку, а даже наоборот, в чем-то каялся и изливал душу.

— Для меня работа — вся жизнь. Если б ты знал, сколько опасных преступников я засадил! — Он заполнил мой стакан до краев.

— Бр-р-р-р-р!!! — содрогнулся я то ли от количества предложенной мне водки, то ли от мысли, сколько человек, которых засадил Барсук, могли оказаться невиновными. — Бр-р-р-р-р!!!

— Ты понимаешь, я ведь тем утром, когда ты погиб, уже знал, что ты невиновен!

— Знал?!! — я попытался вскочить с табуретки, но у меня это не получилось. — Ты знал?!!

— Э-эх! — махнул он рукой. — Пока ты три дня в изоляторе сидел, я ведь массу работы проделал. Вроде бы версия о твоей виновности подтверждалась и свидетелями, и наличием у тебя мотивов, но… что-то крутилось у меня в голове. Что-то крутилось, тревожило. Мысль какая-то, воспоминание, только я припомнить не мог — что?! А за день до того, как тебя в СИЗо повезти, я вспомнил!!! В девяносто девятом году в городе уже была серия подобных убийств!

— Бы-ла?! — прошептал я.

— Тогда стариков убивали. Точно так же, ударом по затылку. Их находили в квартирах с проломленными черепами. Из квартир пропадали деньги, награды, украшения и кое-что из бытовой техники: ерунда всякая — утюги, чайники, радиоприемники и даже будильники. На первый взгляд все это смахивало на банальное ограбление, но что-то во всем этом было не так. Что-то не так! Старики, как правило, все бдительные и осторожные, а эти сами открывали двери своих квартир, впускали убийцу, близко его подпускали… В общем, получалось, что они хорошо знали человека или людей, которые приходили к ним в дом. Опрос соседей не дал ничего. Родственники тоже ничего толкового не припомнили.

— А при чем здесь… — Я не успел закончить вопрос. Над нами, на крыше веранды, что-то зашуршало, а потом громыхнуло. — Что это? — удивился я и посмотрел на потолок.

— Кошки соседские, — отмахнулся Барсук. — Их тут, как… собак нерезаных.

Опять громыхнуло, да так, что веранда ходуном заходила. Я поднял глаза и увидел, что потолок у веранды совсем ерундовый — тонкая фанера разной фактуры и цвета. Наверное, по крыше и впрямь бродили большие, жирные кошки. Ну очень большие, и непозволительно жирные…