Шрифт:
– Ай! – вскрикиваю от внезапно вспыхнувшей боли в правой руке и отчетливо слышу звук упавшего кольца.
Гребаный Скол! Родовой перстень ведь невозможно снять! В нем магия, оставшаяся еще от прошлых времен. Кто-нибудь, объясните мне – как? Ну, блин, как он это сделал?!
А в следующий миг вокруг нас закружилась воронка горячего пара, и чужие руки властно прижали меня к абсолютно сухой груди Темного.
– Правда, забавно, – горячее дыхание обожгло щеку. – Я так много делаю, чтобы ты начала ревновать, но ты словно издеваешься! – Обнимающие меня руки стали невероятно жесткими.
– Пусти! – отчаянно пискнула я, боясь задохнуться, и начала отчаянно биться в его руках в глупой надежде вырваться.
Не помогло! Наоборот, стало только хуже: меня прижали еще крепче, а кожу правой коленки обожгла чужая ладонь, бесстыдно поднырнула под ткань юбки и поползла вверх, попутно разгоняя по телу возбужденные мурашки.
– Скажи, долго я буду мучиться? – шепнул Темный.
И тут мне почему-то стало стыдно.
С первой минуты возвращения на Светлые земли Хорст вел себя на редкость странно. Я видела, как разрывали его внутренние противоречия, и теперь благодаря разговору с профессором Дароном поняла причину такого поведения.
Каково обученному бойцу, который, если верить все тому же Рене, за всю жизнь не проиграл ни одного поединка – про стычку с Чифом пока забудем… Так вот! Каково Хорсту сознавать, что он беззащитен перед какой-то Светлой? Ведь тот, кто приказывает душе, приказывает и человеку.
И все это время Доставала приходил, чтобы научиться защищаться от меня!
Его светимость по какой-то непонятной причине тянулась к чужой девушке, принимая ее за свою пару, а вот личность была против. Я ни разу не видела на его лице желания, влюбленности…
О чем я вообще! Крысеныш даже интереса ко мне не испытывал! Зато раздражение и злость – этого сколько влезет.
Светлые говорят: «Душе не прикажешь», – но вот сейчас настал тот редкий случай, когда я могла все изменить…
– Светимость! – позвала я требовательным тоном.
На периферии сознания я понимала, что девушка, прижатая к груди невероятно сильного воина, висящая где-то в полуметре от пола, обычно не имеет права на такой тон, но наглость не порок, наглость – второе счастье… А у меня, судя по всему, еще и первое!
Темный замер и шумно выдохнул. Он явно собирался что-то сказать, но не успел. Перед моим лицом послушно заплясал небольшой рой светлячков.
– Значит, так, светимость, – ощущая полный абсурд ситуации, постаралась максимально серьезно сказать я чужой душе. – С этого момента тебя больше не тянет ко мне. Я не пара твоему хозяину. Понятно?
Светлячки послушно всплыли сначала вверх, а потом вниз, выражая свое согласие.
Обрадованная успехом, я поспешила продолжить:
– И еще… Ты больше никогда не станешь откликаться на мой зов и вообще перестанешь мне как-то подчиняться. – Светлячки замерли, словно в раздумье, и покачались из стороны в сторону. – Что значит «нет»! – рассердилась я и дрыгнула висящей в воздухе ногой. – А ну-ка, живо проваливайте обратно в Темного, и чтоб больше я вас не видела!
Маленький рой света испуганно сжался, медленно поднялся вверх и растворился на уровне лица Хорста.
По комнате пронесся наш общий облегченный выдох.
Меня тут же вернули на пол, осторожно поправили задранное платье, после чего Крысеныш отступил на шаг назад и сложил руки на груди.
– Ну и зачем ты это сделала? – Серые глаза смотрели насмешливо.
– Можешь считать это благородной светлой придурью, – смущенно улыбнулась я.
– Нормальные люди называют это идиотизмом, – последнее слово Доставала особо подчеркнул и наклонился, поднимая с пола упавшее кольцо.
– Спасибо! – поблагодарила я, принимая перстень. – Как раз ломала голову, как бы от него избавиться.
– В таком случае – мы квиты, – тихо сказал парень, обошел меня и направился к собственной комнате. – Тренировка в девять. Не опаздывай.
Глава 8
Если парень трус, то должен сообщить это девушке, прежде чем соглашаться на что-то серьезное.
Несмотря на предупреждение Хорста, я все-таки умудрилась опоздать. И виной тому был светловолосый остроухий засранец.
Благодаря Темному избавившись от кольца Конни, я битый час пыталась уговорить Юлика на брак. Эльф отказывался жениться на мне даже понарошку, возмущался и недовольно топал ногами. Пришлось влить в него пузырек успокоительного, потом еще литр какой-то едко пахнущей настоечки и клятвенно заверить, что не претендую ни на руку, ни на сердце, ни на любой другой филей приятеля.
Естественно, одной клятвы было недостаточно, поэтому заупрямившийся и немного захмелевший эльф начал составлять контракт, освобождающий его от любых обязательств и посягательств с моей стороны.