— Да, обществу и государству нужен духовный вождь, человек с харизмой, который умел бы говорить и увлекать людей.

— А что говорить?

— Что говорить — скажут. Об этом не беспокойся. — Отец помолчал, будто колебался, и произнес: — Вот что. Я тебя попрошу позвонить завтра одному человеку и сказать, что ты от меня по поводу проекта «Пророк». Запиши.

Илья записал на клочке бумаги.

— Позвони завтра с утра, ну часов в одиннадцать. Не забудешь? Положи куда-нибудь… в бумажник.

Илья записал все, что сказал отец, и положил бумажку в бумажник.

— И денежное это дело? — спросил он.

— Всю жизнь нуждаться не будешь. Забудешь на всю жизнь, как выглядят деньги.

— В смысле, что их у меня не будет?

Отец посмотрел на него с плохо скрываемым раздражением.

На следующее утро около одиннадцати Илья позвонил по записанному телефону. Трубку взяла секретарша, соединив его с обладателем совсем юного голоса. Тот выслушал Илью, дал телефон некоего Николая Витальевича Вернера и попросил сослаться на него.

До Вернера Илья дозвонился сразу, тот пригласил его прийти через день в студию и дал адрес.

Придя по указанному адресу, Илья оказался в небольшой комнате, которая служила приемной. В ней, помимо той, через которую он вошел, было еще две двери. Секретарша пригласила его сесть и попросила подождать: «Сейчас придет Вернер». Пока Илья ждал, мимо него по маршруту «входная дверь — секретарша — еще одна дверь» прошли несколько однотипных молодых людей его возраста. Еще через несколько минут открылась третья дверь, оттуда выглянул молодой парень с шапкой черных волос. Он близоруко сощурился, глядя на Илью:

— Илья Викторович?

— Да, — громко и максимально харизматично ответил Илья.

— Зайдите, — сказал кудрявый молодой человек и скрылся за дверью. Потом снова выглянул и близоруко посмотрел на секретаршу.

— Маш, начнем через пять минут.

Рядом с ним уже возвышался Илья. Шапковолосый с некоторым удивлением посмотрел на него, как будто впервые увидев, и снова сказал: «Пройдите».

— Значит вы…

— Терещенко Илья Викторович.

— Нигде не снимались?

— В смысле?

— В кино, на телевидении, в рекламе. — Вернер, сощурившись, смотрел на Илью.

— Один раз, но это было давно.

— Странно. Наверное, я вас не видел. Отлично. Пройдите в зал.

— Куда?

Вернер открыл дверь и сказал секретарше:

— Маш, проводи молодого человека на просмотр.

Маша повела Илью к третьей двери и вдруг остановилась, будто что-то вспомнив.

— А где ваша фотография? — спросила она.

— Какая фотография?

— Так. Подождите минутку, — озабоченно произнесла она, вернувшись к столу, набрала номер и произнесла в трубку: — Так, Валера, ты у себя? Еще у одного нет фотографии. Сейчас он подойдет.

— Как вас зовут? — обратилась она к Илье.

— Илья.

— Илья, — сообщила она в трубку и повернулась к нему: — Пройдете направо по коридору в комнату пятьсот пять. Там вас сфотографируют, и сразу возвращайтесь.

В пятьсот пятой комнате была небольшая фотостудия. Низкорослый невзрачный человек неопределенного возраста усадил его на стул, включив осветительные приборы. Как заметил Илья, в руках у фотографа была мощная цифровая камера. Он обошел Илью, несколько раз щелкнул камерой с разных ракурсов, попросил его наклонить голову, поднять голову, повернуть голову, нахмурить брови, сделать серьезное лицо, улыбнуться. После этого сообщил, что Илья может идти и передать, что фотографии через десять минут будут готовы. Илья вернулся в приемную, секретарь проводила его в смежную комнату, которую они называли залом. Там у стены стоял ряд стульев. Сидевшие на них пятеро молодых людей, из которых кое-кого он уже видел, с интересом повернулись к нему, окидывая изучающими взглядами. Нетрудно было догадаться, что все они — актеры или модели. И все они претендовали на ту же роль. Стараясь не смотреть на претендентов, Илья прошел мимо них и сел на свободный стул. Он уже начинал чувствовать себя идиотом и жалел о том, что ввязался в эту историю. Противоположная стена, лицом к которой они сидели, была зеркальной, слева, возле двери, в которую он вошел, — стол. Справа высился шкаф до потолка, все полки его были заполнены скоросшивателями. Здесь же стоял небольшой музыкальный центр, настроенный на волну какой-то музыкальной радиостанции. Музыка несколько скрадывала идиотизм ситуации. От нечего делать он изучал комнату и украдкой наблюдал за соседями в зеркало.

Минут через десять ожидания в комнату вошли Вернер и высокий худощавый человек лет тридцати пяти в очках в тонкой позолоченной оправе.

— Уберите музыку, — бросил он.

Вернер поспешил к шкафу и выключил музыкальный центр.

— Все собрались? — Вопрос был направлен Вернеру.

— Да.

— Здравствуйте, — обратился наконец вошедший к присутствующим. — Как вы знаете, наша телекомпания проводит кастинг на роль… Иисуса Христа. Это будет многосерийный исторический фильм с элементами фэнтези… Вопросы потом, — резко остановил он одного из претендентов, пытавшегося уточнить, какая телекомпания. — Через несколько минут мы начнем вызывать вас. Пока входите в образ. Это образ духовного пастыря, фанатически верующего и очень умного человека, обладающего огромной харизмой, способного увлекать за собой миллионы и творящего чудеса. Всё.

С этими словами он и Вернер направились к выходу. Последний снова метнулся к шкафу и включил музыку.

Вопрос о том, что за телекомпания, повис в воздухе, но никто не решился его задать, боясь показать, что не знает того, что другим, вероятно, давно известно. «Вот так попал!» — подумал Илья. Придя в себя после неожиданного известия, он все же решил попробоваться на роль, раз уж пришел. Чем бы это ни закончилось, он ничем не рискует, зато будет что вспомнить.

Антонович, Шустер, Фимин и Вернер вошли в продолговатое помещение с голыми стенами. В центре стояли несколько мягких стульев и небольшой, но высокий офисный столик. В комнате не было окон, стены были выкрашены в нейтральный светло-серый, почти белый цвет, свет был приглушен. Одна из стен от пола до потолка была из затемненного стекла. За стеклом вдоль противоположной стены соседней комнаты сидели несколько человек и не замечали вошедших.