Шрифт:
В том же году Вулси попадает в немилость.
На его место король назначает Мора.
Лорд-канцлер — это главный королевский чиновник. Ему подведомственны все административные и судебные дела.
И вот Мор, первый мирянин, назначенный на должность, которую по традиции занимали представители, высшего духовенства, торжественно шествует через Вестминстерский зал к своему кабинету, сопровождаемый герцогами Норфолком и Суффолком, двумя самыми главными царедворцами.
О чем думает Мор? Вот его подлинные слова: «Я считаю это кресло местом, полным опасностей и трудов и далеко не слишком почетным. Чем выше место, тем сильнее падение с него… Если бы не милость короля, то я считал бы свое место столь же приятным, сколь Дамоклу нравился меч, висевший над его головой». [2]
Сказано более чем определенно. Нет, этот человек положительно не создан для славы, во всяком случае, такой, какой себе ее представляли почти все его современники.
2
По древнегреческому преданию, царедворец Дамокл считал сиракузского тирана Дионисия самым счастливым человеком и завидовал ему. Тогда Дионисий во время пира посадил Дамокла на свое место, а над его головой повесил острый меч на конском волосе. Таким необычным образом Дионисий объяснил, что кажущееся благополучие его непрочно.
И уж кто-кто, а Томас Мор отдает себе полный отчет, в какой страшный для Англии час его назначают лорд-канцлером.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В 1521 году некая юная девица становится одной из фрейлин жены Генриха — королевы Екатерины. Девице едва минуло двадцать лет, и если она не слишком красива, то, во всяком случае, достаточно привлекательна, жива, остроумна. И как покажет будущее, очень и очень себе на уме.
Зовут девицу Анна Болейн.
Проходит какое-то время, и она попадается на глаза Генриху.
Увлечение принимает все более серьезный характер. Генрих решает развестись со своей женой и сделать королевой Анну.
Только ли любовь? О нет, все гораздо сложнее.
Когда-то в юности брак с Екатериной скреплял союз с Испанией. С той поры многое переменилось в мире. Состарилась Екатерина, так и не подарив Генриху наследника престола. В семье одна лишь дочь Мария, которая впоследствии приобретает известность под именем Марии Кровавой. Изменились и отношения с Испанией: объединенная в руках Карла V с владениями Габсбургов в одну невиданно огромную империю, она стала слишком могущественной и потому опасной. Она — соперник, и уже начинается эра отчаянной англо-испанской борьбы, которая закончится гибелью Великой армады и постепенным вытеснением Испании с занятый ею позиций. Конечно, все это произойдет полстолетием позже, но начинается эта борьба не на жизнь, а на смерть уже сейчас. И следовательно, брак с Екатериной теряет свой политический смысл.
Вообще-то Генриху было бы выгодно (этого мнения придерживался и бывший канцлер Вулси) жениться, если уж расторгать брак с Екатериной, на какой-нибудь французской принцессе. Франция все более из векового врага превращается в возможного союзника для борьбы с империей.
Но тут-то выясняется, что Генриху не до французских принцесс, он хочет взять в жены Болейн. А для этого надо разойтись с Екатериной.
Для развода нужен повод. И разрешить развод должен римский папа. Женитьба на жене покойного брата Генриху тоже была разрешена в свое время специальной буллой папы Юлия II.
Генрих принимается доказывать, что брак его незаконный. Нельзя было ему жениться на жене брата, И одновременно начинает прощупывать почву: даст ли ему новый папа, на сей раз Климент VII, необходимый развод.
Но папа в зависимости от Карла V. А тот и слышать не хочет о разводе: Екатерина приходится ему родной теткой.
Генрих пытается уговорить папу с помощью богословских рассуждений о «грехе», в котором он якобы живет уже 18 лет, пробует подкупить его, призывает на помощь духовенство своей страны.
Но какое там! За те десять лет, что прошли с того времени, как немецкий монах Мартин Лютер прибил гвоздями на дверях церкви Виттенбергского университета свои вошедшие в историю тезисы, чуть не целые государства поднимают знамя восстания против папской власти. Ссориться с поддерживающим католичество могущественным императором Карлом V папе никак не с руки.
Еще недавно Генрих VIII полностью выступал на стороне папы. Он даже сочинил богословский памфлет, направленный против Лютера, в котором бранных слов против «возмутителя спокойствия» было ничуть не меньше, чем в ответе, полученном им в свою очередь от Лютера.
Но теперь у него перед глазами пример многих немецких князьков, для которых реформация означала в первую очередь возможность поживиться за счет отнятых у католической церкви земель и имуществ. К тому же он крайне недоволен позицией, занятой папой по вопросу о его бракоразводном деле. И Генрих все чаще начинает задумываться над одним весьма далеко идущим планом.
А что, если вообще разорвать все отношения с папой? Отказать ему в высшей духовной власти над страной? И объявить себя верховным церковным владыкой страны?