— Не к решётке… Здесь должны быть стоки, ливневая канализация. Трубы широкие, доберёмся до ближайшего люка — и наверх.

— А потом?

— Если хочешь, звони в полицию… А я попробую зайти со спины нашему третьему другу. Аккуратно его стреножить и потолковать.

— А как ты…

— Погоди! Жёлоб… И сквозняком потянуло… Да, пришли. Видишь лаз?

— Не вижу.

Он зажёг фонарь на секунду, не дольше. Света зажмурилась, но успела увидеть круглое отверстие трубы, темневшее сбоку в арке. Нижний край отверстия возвышался почти на ярд над уровнем пола, и под ним бетонный уступ был прорезан широким жёлобом, наклонённым в сторону речки.

— Полезай первая. Не бойся, там сухо.

Света подошла к отверстию. Футов пять диаметром, можно идти, если пригнуться. Ладно хоть не на четвереньках… Она стянула одну перчатку, коснулась рукой края трубы. Фу-у, осклизлый, липкий. Но надо лезть.

Не успела.

Яркий свет за спиной. И одновременно три негромких щелчка, один за другим, словно кто-то раздавил в пальцах три шарика бабл-пака. Мизинец правой руки взорвался резкой болью — змейка снова кричала, что у неё проблемы.

Света обернулась и увидела шагнувшего назад Виктора. Неловко шагнувшего, скорее отшатнувшегося, причём неуклюже, совсем не похоже на его обычно мягкие, кошачьи движения. И что-то под ногами лязгнуло о бетон и тут же булькнуло в воду, она не видела что, угол зрения был слишком узок.

А то, что видела, она не хотела видеть и не могла поверить, что видит.

Три дырочки.

Три небольших дырочки с рваными краями.

На камуфляжной куртке.

На груди, в районе сердца.

Она распахнула глаза широко, не обращая внимания на дикую боль в зрачках, чтобы увидеть и понять, что всё не так, что она паникёрша и дура, что…

Виктор упал в мутные воды Волковки.

Этого не могло быть, и это произошло.

Луч фонаря метался по туннелю — да нет, какого фонаря, настоящего прожектора, — метался в такт шагам, подошвы грохотали по бетону. Сюда бежали. Чтобы убить её.

С другой стороны, от лаза в решётке, тоже кто-то бежал. Она разглядела тёмную фигуру, на мгновение выхваченную лучом из мрака.

Не раздумывая, Света нырнула в трубу. И помчалась по ней, низко пригнувшись.

Кольцо не прекращало бешеную пульсацию.

Башня стояла на ушах.

Вообще-то у архитектурных объектов разные их части порой носят названия, так или иначе соответствующие частям тела людей или животных: у здания может быть два крыла или даже больше, окна часто сравнивают с глазами, а фасад — с лицом. Но ушей у зданий нет, и Башня не была исключением. И тем не менее она на них стояла.

Парадокс.

А ещё пять минут назад всё было тихо и пристойно. Операторы спокойно работали у компьютеров и магического пеленгатора, Трес де Лоу со своей командой колесил по городу в передвижном КП — модернизированном фургоне «Форд», а Эрл де Бро лелеял коварные планы.

Проще говоря, в Башне царили идиллия и благолепие.

А потом всё взорвалось. И тишина, и спокойствие, и идиллия с благолепием.

Детонатором взрыва послужил взволнованный крик Рене ле Коэна:

— Меч! Всплеск!! Небывало сильный!!!

И началось…

Вновь под сводами оперативного зала метались торопливые доклады, и торопливые команды, скороговоркой выпаливаемые цифры пеленгов, направлений, погрешностей и расстояний, и чуть не дымились клавиатуры.

На этот раз Меч обнаружился далеко за городской чертой. Причём — прав, прав был Эрл в своих выкладках! — в юго-западном направлении. Но главное, что за городом, и маги из мобильных групп не смогли принять участия в пеленгации.

Сигнал же от Меча шёл небывало сильный и чистый, в противном случае на таком расстоянии его попросту не засекли бы, и из отрывочных реплик Рене можно было понять, что происходит инициация Меча, причём полноценная, не прерванная, как в прошлый раз, в начале процесса. Но из-за расстояния локализовать источник сигнала пока не удавалось.

Эрл незаметно покинул помещение, благо в общей суете не участвовал. Удалился в комнату отдыха, достал мобильник:

— Стрег? Чем занимаетесь? Что?! По кружечке пива?! Да я… Да когда вы станете мочиться этим пивом, оно будет кровавого цвета! Минутная готовность! Я не выключу телефон, а вы делайте портал в координаты, которые услышите!

Раздолбай!.. Алкоголики!.. Эрл вернулся в зал, донельзя раздражённый, но там его настроение немедленно улучшилось. Всё шло по плану: свою роль Рене сыграл на пять с плюсом, «ошибся в расчётах» и загнал Треса в какую-то дикую глушь, в непроходимое бездорожье… В результате легендарное спокойствие рыцаря ложи Саламандры дало трещину, и в доносящихся из динамика репликах цензурными были только междометия.

А затем Рене и вовсе «потерял» сигнал, а на самом деле, разумеется, сбросил настройки пеленгатора — всё, как договорено.

Эрл довольно разулыбался, наклонился к приятелю и прошептал:

— Отлично! А теперь мне нужны настоящие координаты.

— Их нет, — пролепетал ле Коэн, растерянно глядя на замолчавшее устройство.

— Что?!

— Их нет! — Рене ткнул пальцев в пеленгатор. — Он вырубился сам!

— Это я тебя сейчас вырублю.

— За что?

— За что?! — Пару секунд молодой де Бро бешено вращал глазами, с ненавистью глядя на съежившегося приятеля, после чего потребовал: — Давай ближайшие! Давай ближайшие координаты, придурок! Давай!