За круглым кухонным столом отец и сын синхронно выпили по большому бокалу ледяного кваса и в четыре глаза уставились на Игоря, сидящего напротив с задумчивым и отрешенным видом. От кваса он отказался.

– Игорь, – произнес Андрей, – ты чего размечтался? Рассказывай отцу, мы вообще-то за советом приехали. Ты меня слышишь?

– Да. Я не размечтался. Просто думаю. Деда, а почему у тебя такое меню? На столе квас, в хлебнице черный хлеб. Может, у вас больше ничего нет в холодильнике? Может, тебя кинуло в сермяжную правду? Память у меня хорошая, тут ты прав, помню, что у классиков такое блюдо, когда хлеб топят в квасе, называлось «тюря». Если вы этим кормите Артемку, то он «Травка зеленеет» будет учить до восьмидесяти лет. Минимум.

– Пошутил? – спокойно прореагировал дед. – Мы нормально его кормим. Могу и тебе предложить полный обед, просто вроде рано и жарко…

– Нет, ты что! Я не хочу. Просто уточнил, чтобы иметь полное представление.

– Клоунаду кончай, а? Сейчас жена с сыном войдут, а вы еще ничего не рассказали.

– Да, – кивнул Игорь. – Начинаю свой скромный отчет. Понимаешь, помочь человеку захотелось… Сдуру.

Кирилл Панин слушал внука, напряженно сморщив лоб и сурово сдвинув брови. Тот рассказывал все образно, в лицах. Отставной генерал думал о том, как бы он отнесся к этой истории, к этому несерьезному парню, к легкой возможности обвинить его и в нападении, и в довольно распространенной уловке – выдать себя за спасителя. Если бы это был не его внук. Но поскольку это его внук, требуется точно выяснить, действительно ли Игорь спасал. Он ведь и хулиган, и большой придумщик…

– Ты все рассказал? – спросил Кирилл сурово, как во времена своей деятельности. – А теперь скажи мне правду!

– Так. Что и требовалось доказать, папа, – поднялся Игорь. – Идея обратиться к деду за помощью оказалась самой нелепой из всех, которые могли прийти нам в голову. Сейчас он начнет под меня копать. А если даже куда-то позвонит, то так замолвит словечко, что меня вообще расстреляют.

– Ты как разговариваешь! – вскипел Кирилл, тоже вскочив. – Андрей, есть у твоего сына капля уважения хоть к кому-то? Вы пришли за помощью!

– Мне кажется, мы ее не получим, папа, – спокойно сказал Андрей. – В этом я с Игорем соглашусь. Понимаешь, годы идут, а ты по-прежнему хочешь галопом на коне с шашкой наголо. Ты даже не прочувствовал, что речь о твоем родном внуке. И что таких – с шашкой наголо – полным-полно в твоем бывшем ведомстве, правда, не все такие честные, как ты. Но ошибки совершают с налету, и честные, и подлые. Вот и все, что я хочу тебе сказать. На этом мы прощаемся. Забудь. Мы как-нибудь сами.

– Вы чего на меня оба накинулись? – вдруг растерянно произнес Кирилл. – Я просто хочу знать подробности.

– Подробности еще хуже, чем то, что рассказал Игорь, – хмуро сказал Андрей. – Моя жена вообще выдвинула версию, что это я пробил голову Арсению, потому что… В общем, она считает, что я был влюблен в невесту Арсения. Светлану Селину. Она пропала. Арсений включил меня в свой список подозреваемых. Он считает, что ее какой-то маньяк изнасиловал и убил. Значит, я в списке маньяков. И вроде бы сыну подложил этого Арсения, что ли. После того как голову проломил, чтобы он меня не выдал. Так обо мне думает верная жена. И она это скажет, если ее допросят.

– Ничего себе поворот! – опустился на стул Игорь. – Папа, ты что, действительно в Светку был влюблен?

– Она мне нравилась… Как девочка. Просто красивая девочка.

– Как ты мог… – начал Кирилл и тут же осекся.

– Папа, тебе ли меня упрекать? Я не собирался бросать семью ради этой девочки.

– Ну да, – смущенно произнес Кирилл. – Но как-то плохо все повернулось… Я хочу поговорить с Надеждой. Без вас. Где она сейчас?

– Была в Москве. Приехала вчера. Но сейчас, может, уже на даче. Сказала мне утром, что не может дышать в нашей квартире из-за моей лжи и ненависти.

– Я сам ей позвоню, – сказал Кирилл. – Ты ее ненавидишь?

– Ничего подобного. Ей так кажется.

– Но ты ей лжешь?

– Нет. Я просто ничего ей не говорю – ни правды, ни лжи. Только на этом и держится наша семья – на моем молчании.

– Ты не возражаешь против того, чтобы она мне рассказала, в чем тебя подозревает?

– Вообще-то я все сказал. Но, если хочешь… Пожалуйста, уточни. Мы поедем, папа. У меня дела. Просьба: если тебе покажется, что кто-то из нас в чем-то замешан, забудь обо всем. Не вмешивайся. Ты можешь разобраться слишком поздно. Для нас. И тебе это все тоже счастья не добавит.

…В машине Игорь выдохнул:

– Ну и дела! Ну и семейка у нас! Получается, что лучший способ вытащить меня – это все свалить на тебя. Маман это придумала? Из ревности?

– Думаю, что нет. Если Арсений придет в себя, он скажет, что подозревает меня в исчезновении Светланы. И покажет заявление, которое пока не успел отнести куда следует. Только всем на свете про него рассказал. В рассуждении Надежды есть логика, а в доверии ко мне ее никогда нельзя было заподозрить… О чем ты думаешь?