[57] Об этом же подробно рассказывается и в записках Виллардуэна.

[58] Сарацины — распространенное на Западе XII—XIII вв. собирательное обозначение восточных (мусульманских) народов: арабов, тюрок-сельджуков и т. д.

[59] В этом диалоге нашли отражение отголоски встречи баронов с Бонифацием Монферратским (в конце августа или в сентябре 1201 г.). Их нежелание плыть в Сирию легко объяснимо. Уже участники Третьего крестового похода оказались вовлеченными в распри феодальных группировок в Иерусалимском королевстве, что продемонстрировало нецелесообразность «лобовой» атаки на Заморскую землю и предпочтительность обходного маневра, способного обеспечить надежный тыл крестоносному войску.

[60] Вавилон — принятое в XII—XIII вв. на Западе наименование Каира, точнее, старинной крепости, расположенной на некотором расстоянии от города, которая, согласно преданию, была выстроена одним из последних фараонов, чтобы привлечь на египетскую службу вавилонских наемных воинов.

[61] Вопрос о найме флота у какой-либо из итальянских республик освещается хронистами по-разному. В изложении Жоффруа де Виллардуэна уполномоченные крестоносцев обратились к Генуе и Пизе лишь после того, как успешно завершили свои переговоры с Венецией, что было бы нелогично и потому вызывает сомнения. Менее сведущий Робер де Клари проявляет и большое легковерие, передавая свою версию на этот счет. Однако если он просто не знает, то Виллардуэн, скорее всего, умалчивает о том, что предводители крестоносцев твердо рассчитывали нанять флот именно в Венеции.

[62] Более осведомленный Жоффруа де Виллардуэн, сам находившийся в составе посольства в Венецию и, вероятно, возглавлявший его, приводит полный перечень участников миссии. Это были Жоффруа де Виллардуэн и Милон де Бребан (от Тибо Шампанского), Конон Бетюнский и Алар де Макэро (от Бодуэна Фландрского), Жан Фриэзский и Готье де Годонвилль (от Луи Блуаского). Те же лица упоминаются в тексте договора с Венецией о перевозе (апрель 1201 г.). По данным венецианских хронистов, в составе посольства было 10 человек. У Робера де Клари число послов не указано: он приводит лишь имена Жоффруа де Виллардуэна и Конона Бетюнского, видимо более всего известные рядовым крестоносцам, не называя даже своего «земляка» Алара де Макэро.

[63] В действительности после того, как участники совета в Суассоне разъехались, Бонифаций Монферратский не сразу отправился восвояси: 14 сентября 1201 г. он побывал в бургундском аббатстве Сито на заседании капитула цистерцианцев и, надо полагать, добился согласия аббата Пьетро де Лочедио сопровождать его в крестовом походе. Отсюда маркиз направился на Рейн и в конце декабря 1201 г. прибыл в Гагенау, к королю Филиппу (гл. XVII).

[64] Первое число близко к тому, которое фигурирует и в договоре с Венецией от 1201 г., обязавшейся поставить флот для перевозки 4500 рыцарей; второе — 100 тыс. пеших воинов — домысел Робера де Клари; текст договора называет 9 тыс. щитоносцев и 20 тыс. пеших воинов. Данные Виллардуэна совпадают с содержащимися в договоре и венецианских источниках.

[65] По малодостоверному рассказу Жоффруа де Виллардуэна, четверо из шести французских послов якобы отправились в Геную и Пизу после подписания договора с Венецией. В этих городах еще раньше по указанию Иннокентия III была развернута проповедь крестового похода. Может быть, послы надеялись, что там крестоносцам тоже будет оказано содействие? Генуя и Пиза — соперницы Венеции в Средиземноморье—отказались, однако, принять участке в походе.

[66] Послы приехали в Венецию между 4 и 11 февраля 1201 г., преодолев путь в 970 км (расстояние от Компьеня до Венеции через Мон-Сени). Чтобы доехать до цели в столь краткое время, им нужно было проделывать в сутки в среднем по 32 км. Аноним Гальберштадтский сообщает, что французские сеньоры якобы направили в Венецию вместе со своими послами также и Бонифация Монфгрратского, что очень сомнительно. Вообще сведения этого хрониста приобретают достоверность лишь начиная с его повествования о событиях после 15 августа 1202 г., когда сам он приехал в Венецию и стал очевидцем происходившего.

[67] Венецианский дож Энрико Дандоло (1192—1205).

[68] Марка — денежная единица, равная в XIV в. приблизительно стоимости 234 г серебра.

[69] В соответствии с условиями договора, заключенного дожем Венеции, с одной стороны, и посланцами графов Шампани, Фландрии и Блуа (см. примеч. 62) — с другой, Венеция обязалась предоставить сроком на один год суда для перевозки 4500 тыс. рыцарей и стольких же коней, 9 тыс. оруженосцев, 20 тыс. пеших воинов вместе с их оружием и снаряжением, а также съестными припасами, которыми она бралась снабдить войско на девять месяцев (в соглашении особо оговаривались нормы продуктовых поставок). Кроме того, «из любви к богу» Венеция принимала обязательство снарядить на годичный срок 50 вооруженных галер за свои средства. Год, в течение которого республика св. Марка должна была построить флот, исчислялся с 29 июня 1201 г. Крестоносцы должны были уплатить Венеции за услуги 85 тыс. марок чистым серебром кёльнской меры («с каждого коня четыре марки, с каждого человека две марки») в рассрочку четырьмя взносами: 15 тыс. марок — к 1 августа 1201 г., 10 тыс. марок — к 1 ноября 1201 г., столько же — к 20 февраля 1202 г. и остальные 50 тыс марок — не позднее конца апреля 1202 г. Венеция выговорила себе половинную долю всего, что будет завоевано.

В отличие от Робера де Клари Жоффруа де Виллардуэн, сам ведший переговоры с венецианцами, нигде не упоминает о каких-либо спорах по поводу цены фрахта. Ни в его сообщении, ни в известиях венецианских хроник не указывается и сумма в 100 тыс. марок, якобы затребованная первоначально с крестоносцев. Относительно же 87 тыс. марок, будто бы выторгованных послами у венецианцев, предполагают, что Робер де Клари слышал о займе в 2 тыс. марок, сделанном послами перед отъездом из Венеции (на оплату первых расходов по строительству флота), и приплюсовал эти 2 тыс. марок к общей стоимости фрахта (85 тыс. марок). Цена, назначенная Венецией, равнялась двойному годовому доходу английского и французского королевств. Следовательно, заключая договор, венецианцы ясно отдавали себе отчет в невыполнимости для крестоносцев его условий.

[70] По сообщению Жоффруа де Виллардуэна, дож потребовал уплатить единовременно 5 тыс. марок, которые послы и «одолжили в городе», т. е. у венецианских заимодавцев, вручив полученную сумму Энрико Дандоло (чтобы обеспечить отплытие флота к 24 июня 1202 г.).

[71] Известие, по-видимому, недостоверно: коль скоро такое распоряжение было отдано дожем, то Робер де Клари мог узнать о нем только позднее, по прибытии крестоносцев в Венецию летом 1202 г. Коммерческие документы, однако, свидетельствуют, что уже после подписания договора 1201 г. из Венеции был отправлен на Восток один из ее самых крупных кораблей («Рай»), впоследствии участвовавший в боевых действиях крестоносцев.