Кирн не удостоил его ответом.

— Какой у него чудный конь.

Кирн поймал себя на том, что беспалой рукой поглаживает мерину гриву.

— Вам не составит большого труда их найти, — сказал ему тогда этот мерзавец Волленштейн. Герр доктор был прав. Найти Жюсо действительно оказалось делом несложным — главное, идти по черному следу.

Теперь ему было понятно, почему чертовы эсэсовцы при всем их гоноре готовы от страха наложить в штаны. Они боялись, что черный след может привести к ним.

Самолет, едва не задевая колесами низкую траву, пронесся над полем, описал поворот на дальнем конце и вернулся назад. Когда он проехал мимо нее, Аликс подняла руку, прикрываясь от поднятого пропеллерами ветра. Его порывы приносили с собой зеленый травяной дождь, который пах точно так же, как только что скошенное поле.

Пропеллер тем временем сбавил обороты — размытое пятно постепенно превратилось в отдельные лопасти, — после чего окончательно замер. Вслед за первым остановились и все остальные. Нос самолета чем-то напоминал нос дельфина, вроде тех, что в солнечные дни высовывались из моря, чтобы заглянуть в отцовскую лодку. При этой мысли Аликс вновь стало больно на душе.

Небольшая дверь в корпусе аэроплана распахнулась, и на землю спрыгнул высокий мужчина, который тотчас решительно направился в ее сторону. В вечернем свете Аликс узнала его — это был тот самый врач-американец. Он протянул руку и похлопал ее по плечу.

— Нам нужно поговорить, — произнес он по-французски, с сильным акцентом, и указал на грузовик, которым ее доставили из больницы.

Краем глаза Аликс заметила рядом с аэропланом какое-то движение. Еще один человек. Но она не рассмотрела его, потому что повернулась к грузовику.

Доктор-американец сложил руки, и она, поставив на них ногу, вскарабкалась в кузов грузовика под брезентовый тент. Ей пришлось пригнуться, чтобы нырнуть под него: хотя сама она была невелика ростом, тент был еще ниже. Здесь она вновь опустилась на жесткую деревянную скамью, которая тянулась вдоль всего кузова. Внутри, под брезентом, было уже почти темно, и в квадратном отверстии Аликс был виден лишь силуэт американца. Бросив внутрь рюкзак, он следом забрался в кузов.

— В прошлый раз я не спросил, как вас зовут, — сказал он. Голос его звучал одновременно мягко и сконфуженно.

— Аликс. Аликс Пилон, — ответила девушка. — Как вы сами сказали, я здорова.

Американец промолчал.

— По крайней мере представьтесь, пожалуйста.

— Фрэнк Бринк, — ответил он. — Мы отправляемся во Францию, — продолжил он. — Мы должны обнаружить болезнь, которая убила тех евреев и вашего… — он не договорил. — Необходимо остановить ее распространение. Поэтому нам так важно знать, откуда она началась. Вы знаете, откуда взялись эти евреи? — поинтересовался Бринк. Говорил он по-французски медленно, подбирая слова.

Аликс сглотнула застрявший в горле комок и спросила:

— Вы отвезете меня домой?

— Нет, — ответил Бринк, и ее надежды тотчас же погасли. — Но нам нужно знать, откуда взялись эти евреи. Для того, чтобы не заразились другие, как, например…

— Как мой отец.

— Да, как ваш отец.

— Я хочу домой, — сказала она, как ей самой показалось, тоном маленького ребенка. — Хочу домой. Здесь некому позаботиться о маме и обо мне.

— Нет, — решительно произнес мужчина в дальнем конце кузова. — Домой вам нельзя.

Аликс не было видно его лицо — лишь силуэт на фоне вечернего неба в проеме брезента. Но его голос — голос этот был ей прекрасно знаком.

— Джунипер, — прошептала она.

Уикенс сел рядом с ними на жесткую скамью под брезентовым тентом. Эггерс остался стоять снаружи, глядя на водную поверхность рядом с аэродромом.

— Тебе нельзя назад, Аликс, — произнес Уикенс. Голос англичанина звучал мягко, если не сказать вкрадчиво, — отнюдь не так, как в кабинете на Бейкер-стрит, подумал Бринк. Тогда он скорее походил на острый скальпель.

— Джунипер, — шепотом повторила Аликс.

— Да, это я, — подтвердил Уикенс. — Как твои дела?

— Почему ты не приехал, когда я просила?

— Так вы знакомы? — удивился Бринк и тотчас понял, что сказал глупость.

— Мне никто не передал твоей просьбы, — сказал в свое оправдание Уикенс.

— Ты лжешь, — прошептала Аликс. Уикенс напрягся. На несколько мгновений воцарилось тягостное молчание. Снаружи донесся приглушенный рокот мотора.

— Я хочу домой, Джунипер, — повторила Аликс, на этот раз громче. — Мама, Ален, Жюль, о них некому позаботиться. Папы больше нет в живых.