Мужчина продолжает ходьбу.

Ты работаешь здесь? Мой привет по радио ты слышал? Я заказывала поздравления и «Танец с факелами» Мейербера{16}. Не слышал?.. У тебя все в порядке, Пауль? Как работа? Какие-нибудь неприятности?

Пауль (резко остановился). Чего тебе надо?

Лотта. Мне нужны деньги.

Пауль. Убирайся отсюда.

Лотта. Тогда мне нужен развод.

Пауль. Можем обойтись и без развода.

Лотта. Я не могу обойтись. Если я пойду учиться чему-нибудь новому, мне, как одиночке, будут платить стипендию. От тебя же я ничего не получаю. Хочу изучать иностранные языки… Как обстоят дела с политикой? Здесь нет газет? Когда-то ты повторял: «Опасность войны, опасность войны…». Помнишь? Но пока сохраняется мир. Знаешь, я часто вспоминаю о том, что ты говорил… Прекрати расхаживать! Что ты мечешься по комнате? Что ты себе думаешь? Стой же! Ты зверь, Унданк. Когда ты мечешься, я чувствую себя как в клетке. Стой спокойно! Стой! (Очень громко.) Когда ты по вечерам ложишься спать, ты?!

Пауль остановился, пристально смотрит на нее.

Ты мне совсем не писал. Ты не написал, должна я прийти или нет.

Комната с маленькой палаткой {17} . Пауль вталкивает Лотту, закрывает дверь и запирает ее снаружи. Лотта в испуге останавливается перед палаткой, надвигающейся на нее. Бежит к стене, прикрывая голову рукой. «Палатка» следует за ней. Спустя некоторое время…

Лотта. Бернд?

«Палатка» приближается к ее ногам, Лотта оборачивается.

У Бернда, моего брата, была такая же палатка, как у тебя. Ты мальчик или девочка? У нас дома — или это было позднее у Ротов на углу? — где он разбил палатку под обеденным столом. Я сказала тогда: «Бернд, я туда не войду». «Нет, — сказал он, — ты должна! Это экспедиция. Там внутри мы находимся на Нанга Парбате, самой высокой вершине Гималаев, и ты замерзнешь, если останешься на улице…». «Хорошо», — говорю я… но о том, что было потом, я могла бы тебе рассказать только, если бы ты был девочкой. Но ты же не девочка? (Подбегает к двери, пытается ее открыть; «Палатка» медленно следует за ней.) Оставь меня в покое! Убирайся вон! Тебе бы в вермахте служить! Пошел отсюда! (Наступает на палатку, та отклоняется в сторону. Лотта становится на колени и ощупывает тело в палатке.) Ты же там задохнешься… А ты вовсе не такой маленький. Вовсе не маленький.

Дверь открывается. Входит Инга, женщина в платье, закрытом до подбородка.

Инга. Вы можете въезжать, когда захотите. Старик вчера умер.

Лотта. Какой старик?

Инга. Старик с первого этажа, который никогда не знал, надо ли здороваться. Я думаю, он хотел оставить здесь только свое последнее говно. Он въехал только затем, чтобы подложить нам в комнату свое последнее говно.

Лотта. Как вы можете так говорить о покойнике!

Инга. Старая вонючка остается старой вонючкой. Такого смерть не делает интересней. Пойдемте. Я покажу вам комнату. Меня зовут Инга.

Лотта. Инга… скажите, кто прячется там в палатке?

Инга. В палатке живет дочь Клариссы.

Лотта. Девочка!

Инга. Кларисса с Юргеном Шойером уехала в Голландию. Сбежала, пфф… А девочку оставила здесь, потому что знала, конечно, что мы о ней позаботимся. Но она спряталась. Она страшно подавлена.

Лотта (направляясь к палатке). Малышка!

Инга. Не надо. Оставь ее. Она не ребенок. В семнадцать она не такой уж ребенок. (На выходе.) Она только что нажралась до отвала и потому боится вылезать из норы…

Комната. На полу грязный резиновый плащ. Дверь раскрыта настежь.

Лотта с телевизором, папкой и пальто через руку и женщина в закрытом платье, Инга.

Инга. Вот. Окно выходит на улицу. Летом оно затенено листвой. Нравится?

Лотта. Спасибо.

Инга берет грязный плащ и тащит его за собой, выходит и закрывает дверь. Лотта распахивает окно, смотрит на улицу. Потом садится на пол, спиной к стене. Рядом с ней работает телевизор с выключенным звуком. Через некоторое время дверь открывается. Входит Толстая женщина, которая впрыскивала себе морфий.