Грэхэм тщетно ждал ответа.

— Но мы-то знаем, что этого не было, правда, а? — подмигнул он.

Пит даже вздрогнул. Да что этот Грэхэм о себе возомнил, будто он лучший друг Пита?

Пит пожал плечами. Фиона в самом деле пришла в себя быстро и опять взялась за свои издевки, но не с Грэхэмом же было это обсуждать! Он отошел, напустив на себя безразличный вид. Он все еще размышлял об этом, когда после занятий его окликнул Джез.

— Привет, э… как вас зовут сегодня? — фальшиво-бодрым голосом начал Джез. — Мы, случайно, не знакомы?

Пит резко обернулся. Он уже целую вечность не заходил к Джезу. У него ни на что не было времени, кроме «Зоны».

— Очень смешно, Джез, — произнес он.

— В это воскресенье я свободен, — все тем же наигранно-оживленным тоном продолжал Джез. — Может, сходим в твой зал?

Пит немедленно просветлел. Ну, теперь он покажет Джезу, чего тот лишился за последние несколько недель!

— Отлично, в воскресенье я зайду за тобой в девять, — предложил он.

— В девять! Так рано? — расстроился Джез.

— Чтобы занять «Агрессор», нужно приходить рано, — неумолимо сказал Пит. — Это лучшая игра.

— Ладно, буду готов в девять, — сдался Джез.

Когда этим вечером Пит направлялся в «Зону», денег у него было только на две игры.

Все было как обычно, и японские воины валились направо и налево под умелыми ударами Пита, и вдруг все изменилось. Пит увидел себя среди банды, выбегавшей из ограбленного банка. В руках у него была большая сумка с деньгами.

Его внимание привлек один звук. На фоне сигналов погони, взрывов и револьверной стрельбы, раздававшейся из микрофонов шлема, ему слышалось что-то еще. Что-то знакомое…

Голос мамы? Пит вздрогнул, но решил, что это лишь игра воображения. Он прислушался и понял, что нет, это не игра воображения, голос мамы он не мог не узнать. Теперь он звучал совершенно отчетливо:

— Зачем же так швыряться деньгами, Питер? Пойми, они ведь не растут на деревьях.

Эти слова все повторялись и повторялись. «Агрессору» удалось еще раз удивить Пита. Именно так сказала бы мама. Смутное чувство вины задело лишь краешек его сознания.

Картинка на экране изменилась, и Пит отогнал неприятные мысли о матери. Вместо сумки с деньгами он держал револьвер. Держать его было легче и гораздо приятнее.

Ночная улица растаяла, и Пит увидел себя в тесной прихожей. Он посмотрел вниз. Деревянный пол казался знакомым… Пит огляделся. Вот и старый зонтик в углу. Это была прихожая его собственного дома.

Пит медленно пошел вперед. С кухни доносилось шипение, мама что-то жарила на сковороде, готовила ужин. Пит тихонько приоткрыл кухонную дверь и увидел троих мужчин. У каждого был нож.

Это больше не походило на игру. Пит испугался, но остановиться уже не мог. Чувствуя, как напрягся каждый мускул, Пит готовился к схватке. Она будет яростной и недолгой. Разве ему справиться с людьми, вооруженными ножами?

И тут он вспомнил: а револьвер! И нажал на курок. Две фигуры скорчились на полу, но оставалась еще третья. Громадная, неповоротливая фигура в капюшоне и темных очках надвигалась на Пита с поднятым ножом, а тот в ужасе отступал, умоляюще вскинув руки.

Стоп! Что он делает? Пит остановился, поднял револьвер и в упор выстрелил.

Через несколько минут он уже бежал из «Зоны», не разбирая дороги из-за застилавших глаза слез. После его последнего выстрела капюшон спал с лица убитого, темные очки отлетели в сторону. На полу лежал человек, до боли знакомый Питу. Это была компьютерная копия его отца.

Пит вернулся в уже спящий дом, лег в постель, и ему приснился кошмар.

Его загнали в угол, поймали в пятно ослепительно белого света. Некуда бежать, негде спрятаться. Только смотреть. На нее… На Фиону. Она выросла вдвое с тех пор, как он видел ее в последний раз. И у нее что-то с левой рукой… Да она теперь из стали и зловеще блестит в лучах невыносимого света.

— Ты заплатишь мне, — бросает ему в лицо Фиона.

— Сколько? — хочет спросить Пит, но слова не идут с языка.

Фиона пронзительно смеется.

— Ты знаешь цену, Кларк. Ты заплатишь за то, что сделал.

Раздается странный шипящий звук. Пит смотрит на левую — стальную — руку Фионы и видит, как она распускается зловещим цветком с быстро вращающимися изгибающимися лепестками лезвий.

Рука тянется к Питу, лезвия мелькают перед самым его лицом, звук вращения нарастает…

— Ты заплатишь, заплатишь, — все громче и громче повторяет Фиона.