Назавтра его очередь сдавать, но он промолчал. Был рад, что она рядом, что он может видеть ее, слышать ее голос.

Выйдя во двор, ждал Асю минут двадцать. Успел заметить: всегда любит задерживаться.

— Что так долго не приезжала? — спросил он, как только Ася появилась.

— Потом скажу.

— Почему не теперь?

— Не хочу портить настроение. Ни тебе, ни себе.

— Тогда скажу я. Ездила к отцу. Он что — в Слуцке служит?

Она взглянула на него испуганно.

— Не к отцу, — проговорила тихим, как бы виноватым голосом. — К мужу. Хотя давно не живу с ним. Хочу развестись...

Он почувствовал — сердце летит в ледяную бездну.

— Дети есть? — спросил наконец тихо.

— Нет.

Идя рядом с Асей, думал о Марине Севернёвой. Он ей, видать, никогда особенно не нравился. То, что было в школе, — детство. По-своему была искренней Марина: первой встреч с ним не искала. Впрочем, неправда и то, что она погуливала с другими, а ему на фронт слала письма. Два или три письма прислала в ответ на его десять или пятнадцать. Гуляла и ни у кого разрешения не спрашивала...

Южный ветер принес оттепель. Капает с крыш, под ногами снежная каша, у левого ботинка отстает подошва, ноге в дырявом носке зябко.

На улице Ася такая же, как в интернате: может идти и молчать хоть до скончания света.

— Кто твой муж?

— Лейтенант. Из армии демобилизовали. За пьянство...

— Где живет?

— В Слуцке. Там у нас квартира.

— Не понимаю. В Минске — квартира, в Слуцке квартира.

— В Минске квартира матери. В Слуцке муж живет.

— У отца тоже есть квартира?

— Отец далеко...

Когда Ася задержалась в Слуцке на неделю, то, верно, была в чем-то заинтересована. Иначе не сидела бы так долго. Но какое ему, Ковалюку, до этого дело? Что его с Асей связывает?..

Места у них в третьем ряду, перед самым экраном. Сели, несколько минут отчужденно молчали, следя за происходившим на экране.

— Я видела эту картину, — вполголоса сказала Ася.

— Где?

— В Слуцке...

Снова она со своим Слуцком. Неужели не чувствует, что ему это неприятно?

— Что ты там целую неделю делала? — не выдерживает Ковалюк. — В Слуцке...

— Биохимию учила, ходила в кино...

— Не могла в Минске посмотреть?

— Разводить будет слуцкий суд. По месту жительства. Писала заявления...

Ковалюку становится жаль Асю. Он берет ее за руку. Рука маленькая, холодная, нежная.

— Почему сразу не сказала, что уже видела картину?

— Хотела, чтобы ты посмотрел.

— Идти на такую дрянь два раза?

— Я хожу на каждую картину.

— Любишь кино?

— Люблю, — ответила она. — Мне ничего другого не остается...

«Она — гордая и потому несчастная, — думает Ковалюк. — Живет в выдуманном мире. Ждет принца, который должен явиться, взять за руку, повести в удивительную, сказочную жизнь». Догадка мелькнула и сразу исчезла. Мало он еще знает Асю...

Когда возвращались в интернат, Ковалюк попытался обнять Асю. Она вывернулась, грубо его оттолкнув. Оскорбленный, он раздраженно выкрикнул:

— Зачем ходишь со мной?

Ничего не ответив, Ася ускорила шаг...

Ночью Ковалюк никак не может заснуть. Сразу, как только тихонько выскользнула за дверь Зина, зашлепал во сне губами удачливый кавалер Николай Бухмач. Пришел с гулянки и сразу уснул, посвистывая большим загнутым носом, Федя Бакунович. Похрапывают остальные обитателя комнаты, а Ковалюк все ворочается, и сон его не берет. Злость жжет его, в мыслях он всячески поносит Асю. Ясно — любит своего пьяницу. Наверно, даже самой себе не признаваясь. Поехать на Новый год, неделю торчать в Слуцке для того только, чтобы написать заявление в суд?.. Байки для детишек... Хватит с него.

В его размышлениях об Асе есть, однако, противоречие. И Ковалюк никак не может его преодолеть. Ася, если бы захотела, кавалеров нашла бы. Однако льнет к нему.

Мысль, что он нравится Асе, успокаивает, убаюкивает. Ковалюк наконец засыпает.

На следующий день вечером Ковалюк, получивший на экзамене пятерку, с нетерпением ждал Асю. Она не приходила. Тогда он сам вышел в коридор, какое-то время ходил, курил, рассчитывая, что перед сном Ася все-таки покажется. Она и вправду появилась с полотенцем на плече, прошла мимо Ковалюка, даже не глянув в его сторону.