Как в последствии рассказывал сам Володин, к счастью для него и других обитателей поместья, перед рассветом его поднял наследник боярского сына Дитриха Иоганна фон дер Реке - Георг, который сообщил, на уже не плохом русском языке, что к их недостроенному дому- острогу, примерно с час назад вышел дозорный десяток герцога Шварца, сообщивший, что на них идут в набег ногаи численностью свыше сотни всадников. Более точно сосчитать налетчиков было не возможно, так как они были обнаружены дозором по огням костров, разведенных на месте ночевки километрах в десяти от усадьбы фон дер Реке. После передачи информации дозорные ушли, десятник передал для вручения боярину Володину грамотку. С этими словами Георг протянул листок бумаги, развернув который Сергей увидел стандартный рапорт дозорного десятника Тимофея Ульянина о появлении на границах воеводства воинского отряда ногаев численностью от одной до полутора сотен всадников идущих в набег на земли воеводства. Заканчивался рапорт сообщением о том, что десяток остался выполнять поставленные задачи по дозору на границе. Долго ждать себя налетчики не заставили. Хотя боярин и разослал гонцов для оповещения о набеге и сборе всего населения четырех деревень и двух поместий боярских детей в своем поместье, которое пока единственное но имело хоть какие-то стены, составленные из деревянных щитов на подобии 'гуляй-городских', установленных на вершине плоского холмика, из поместья и деревни фон дер Реке ни кто не прибыл. А около девяти часов из района нахождения строящегося острога фон дер Реке, земли которого как раз и прикрывало Володинские владение с юга, поднялся сигнальный столб дымы, сигнализирующий о нападении на боярского сына. Видимо кочевники, наткнувшись на его поместье с деревенькой, напали на них. Зажженный сигнальный костер дер Реке, был продублирован в поместьях Сергея и его второго боярского сына барона Иохима Дитриха фон Корфа, который к этому времени вместе с сервами, замковыми слугами и кнехтами - боевыми холопами прибыл в поместье господина окрестных земель, оставившего у себя в поместье для дублирования дымового сигнала своего старшего острожного слугу. Сигналы не пропали даром, в течении получаса в видимой части с севера и востока вверх так же поднялись дымные столбы. От фон Реке так ни кто в поместье боярина, кроме его старшего сына и наследника, а возможно и уже и владельца поместья фон дер Реке - Георга фон дер Реке, не прибыл. Георг пробовал выехать к семье, но был задержан стражей и прекратил попытки выехать за стену щитов только после того, как боярин Сергей, напомнил ему о вассальной присяге его отца от имени его семьи ему, и обязанности вассала в первую очередь защищать своего сюзерена. Все-таки лекция о взаимоотношениях в современном обществе, которую буквально перед выездом прочел свежим боярам - помещика Граббе, сослужила хоть какую-то службу. И Володин уже не сильно боялся совершить что-либо противоречащие принятым сейчас нормам поведения.

Ближе к полдню к стенам поместья пожаловали и 'гости'. Из-за небольшой березовой рощи, прикрывшей с юга невысокий холмик с плоской вершиной, на котором и расположился боярский острог, высившегося на берегу маленького ручья, медленно несущего свои воды в Сакмару, вылетел конный отряд в количестве чуть больше сотни легковооруженных воинов, и взял направление на поселения. Но видимо разглядев, что их ждут, всадники стали осаживать коней и закруживать их в 'степную карусель', на расстоянии от ста до двухсот метров от стены щитов. Проносившиеся всадники выпускали в сторону крепостицы стрелу и уносились дальше, освобождая очередь следующим, чтобы вскоре вернутся и метнут в урусов другую стрелу. 'Карусель' крутилась уже более двух часов. За этот отрезок времени дождь стрел накрыл всю территорию, занимаемую временным укреплением, и должен был бы перебить и перекалечить за это время всех имеющих возможность сопротивляться. Однако опыт полученный Володиным во время переселения не пропал даром и принес свои плоды. Зная любовь степняков к навесной стрельбе из луков, он заранее озаботился о защите от падающей из выси смерти. Кроме вертикальных щитов были изготовлены и закреплены над вертикальными горизонтальные щиты. Временные хлева и конюшни были поставлены из трех слоев, плетенных из все того же тальника щитов, обмазанных глиной. Такие же трехслойные щиты с глиняной обмазкой покрывали и крыши строений. Всех находящихся в поместье баб, детей и сервов загнали в недостроенный, но уже покрытый ещё сырым тесом боярский дом или к укрытым в хлевах и конюшнях животным. Сам боярин с воинами в бронях и с оружием стояли у стен под защитой навесных щитов. Из гражданских около стены, также оружные и бронные находились только боярский управляющий, старосты обеих боярских деревень и поместный кузнец. Да еще пара десятков 14-16 летних пацаном, одетых в легкие и явно многим не по размеру, хотя и немного пригнанным по фигуре бронях, крутились около двух 'единорогов' и их расчетов, приглядываясь и помогая последним. Пацанам было обещано, что те, кто смогут сдать экзамены по владению орудием, возьмутся боярским клубов на воинскую службу артиллеристами и как первая ступень начала службы для них, они будут обслуживать имеющиеся в боярском остроге, пока пару, а в дальнейшем и более 'единорогов'. И вот теперь они из кожи лезли, чтобы отличится. Да так, что вскоре, у не намного их старше орудийных номеров уже заболели ладони, от постоянно раздаваемых подзатыльники, за излишнею браваду и пренебрежением техникой безопасности при работе с ВВ (порохом).

Между тем ногаи видя, что предпринятая ими тактика не приносит результата, попробовали, собравшись в тесную толпу пойти на штурм. Отъехав метров на четыреста, они бросились плотным подобием строя по явно видимой, уже успевшей натоптаться и наездится дороге к воротам укрепления. Но лишь начавшийся штурм практически тут же и прекратился, когда с двухста метров они получили в лицо двух орудийный залп картечи, которого хватило для обращения атакующих в бегство, в спину убегающих догонял заряд картечь одного орудия. Третий выстрел гранатой, так же из одного орудия, заставил кочевников держаться подальше от вершины холмика, что исключало с их стороны какую-либо стрельбу из луков. Лишь изредка какой нибудь 'храбрец' выскакивал из толпы всадников и приблизившись не ближе чем на двести метров, выпускал стрелу в сторону русских и быстро ретировался на безопасное расстояние, при этом безжалостно погоняя коня.

Хотя ногаи и не могли штурмовать и даже обстреливать укрепление русских, но ни что не мешало им блокировать осажденных, препятствуя тем выйти за радиус поражения пушечной картечи. Оставив на охране укрепления урусов полусотню всадников, остальные налетчики рассыпались по окрестности, разыскивая, чтобы можно взять у неверных в качестве добычи. Но в этом их поджидала большая неожиданность, за исключением каких-то тряпок и поломанной, битой посуды в брошенных селениях, ни чего ценного найдено не было. Осажденные успели перегнать в своё основное укрепления весь скот и перевезти все более ценное имущество. Побегав и проездив бестолково по округе весь день, и не найдя ни какой добычи, незадачливые степные 'джентльмены удачи' вернулись под стены осажденного поселения. За время их отсутствия, к валяющимся на подступах к холмику четырем десяткам жертвам первого и единственного штурма, присоединилось еще шестеро неудачных соплеменников, которых проклятые урусы каким-то образом смогли подстрелить из своих пищалей, даже на казавшемся ранее безопасном расстоянии. Из-за чего храбрым богатурам пришлось отойти от злой крепости еще метров на триста. На новом месте и заночевали, благо для выпаса лошадей место было прекрасное. Свежая трава, рядом чистый, прохладный ручей. Огородившись от окружающего мира караулами, ногайцы удалились в царство Морфея.

Однако их пробуждение нельзя было отнести к приятному. На рассвете спящую ногайскую сотню без каких-либо изысканных воинских маневров, просто стоптали три сотни кованой конницы русских. Перед этим, правда, немного размялись бойцы из дозорного десятка, первыми засекшие налетчиков. Без шума сумевшие снять караулы с северной и восточной стороны.

Тяти были разбиты, но все-таки один прокол у победителей был, вернее даже два. Первый выявился сразу, в пылу атаки и рубки ни кто из ратников не озаботился взятием полона, а Слепцов с командирами просто не успели отреагировать на факт отсутствия 'языков', как при зачистке добили и тех не многочисленных раненых, которые остались на месте стоянки кочевников. Это был все-таки первый рейд на выручку своих и Слепцов первым делом проехал в боярский острог, чтобы убедится в целостности своего брата попаданца. А потом и в благополучии остальных жителей этого кусочка русской земли на окраине степного моря. Ущерб от набега был бы минимальный, тем более что свои табуны попаданцы пока держали в Петрограде, ждали, пока не отстроятся остроги бояр - коннозаводчиков с возведением в них капитальных конюшен для своих элитных коней. Если бы не полностью разоренное имение фон дер Реке, труп которого с телами оруженосцем и четырех боевых холопов, раздетых до гола, нашли около недостроенного семейного дома. Это и был второй прокол. Ни вдовы, ни младших детей, ни прислуги, ни сервов из расположенной по близости деревни, ни какого-либо имущества или скота найдено не было, как и чьих либо трупов. Напрашивался только один вывод, часть напавших, сразу после захвата добычи угнала её в степь. Вывод подтвердили и проводники из 'живых', входящие по одному человеку в каждую ударную сотню. Они же и определили племенную принадлежность напавших, указав примерное место кочевья этого племени. Идти в погоню, даже имея в проводниках природных степняков, после суток форы не имело смысла. Тем более прятать следы в степи умели всегда и увозившие хабар ногайцы не были новичками в дело запутывания следов. Запущенные 'птички' не принесли ни какого результата по поискам напавших, видимо они успели выйти за радиус действия дронов или уж очень хорошо замаскировались. Как бонус была обнаружена еще одна группа ногайцев в количестве до двух сотен всадников, идущая к соседнему поместью Комина, две деревни которого только что отсеялись и начали отстраивать боярский острог и свои жилища. Отряд налетчиков перехватили на подходе, в распадке между холмами организовали артиллерийскую засаду, и буквально тремя залпами снеся степняков с земли. Их остатки добили и доловили ударившие с флангов конные сотни питерцев, при этом учли первую ошибку допущенную на земле Володина и оставили с десяток налетчиков в живых, для дальнейшей вдумчивой беседы с ними в спокойной обстановке Петрограда. Так и закончился первый боевой выход ударных сотен.

По возвращению тревожного отряда в Петроград, на следующее утро состоялось совещание 'военного сегмента' попаданцев, из носящих погоны присутствовали все находящиеся на тот момент в городе. Хотя 'тревожники' вернулись с победой, однако потеря боярского сына и пятерых воинов, полностью уничтожение поселение с угоном всех остальных жителей в плен, такие последствия нельзя было назвать бесспорной победой. Вот и обсуждали, спорили о причинах понесенных потерь и мерах по их не допущению в будущем. Причины выявили сразу тут и низкая подготовка воинов дозорных десятков, того месяца, в течении которого они обучались явно было не достаточно. Да и сама программа подготовки дозорных границы нуждалась в переработке, все-таки охрана границы и охрана иных объектов отличается в мелких деталях, а дьявол, как известно и кроется в мелочах. Вот и пришлось исправлять в программе то, что выявила практика. Вторым пунктом шло большая протяженность участков патрулирование и плохое знание местности дозорными. Было решено уплотнить сеть дозоров, за счет переброски дозорных десятков с пока тихой северо-западной и северной границы анклава на южный и юго-западные участки. Благодаря чему, участок патрулирования десятка границы с ногаями сократиться до двадцати пяти километров. Правда, при этом сильно возрастают участки патрулирования погранцов на противоположной стороне анклава, но за все надо платить. По мере привлечения новых бойцов и их обучения, планировали хотя бы до конца года закрыть бреши на северо-западном и северном участках, а так же укрепить западный и северо-восточные участки, путем уменьшения участков патрулирования. Третьим по счету, но первым по важности шел вопрос своевременности предупреждения о нападении. Но все упиралось в связь, основу любой системы управления, её нервную систему. По состоянию связи выступил Крупнов, как начальник связи 'Витязей'.

– Обеспечение связи у нас отвратительное. Того количества более менее серьезных радиостанций могущих обеспечить связи хотя бы в радиусе пятидесяти километров явно не хватает. Конечно, было бы идеально снабжения всех десятников пограничных дозоров радиостанциями. Но такого количества раций, данного типа, в распоряжении анклава просто не было, нет и в ближайшие время, года два-три вряд ли будет. Да, даже при наличии данных раций, давать невосполнимый ресурс в руки местных, мне, например, просто боязно. Мы с трудом наскребли одиннадцать аппаратов для конезаводов, пустив на них, пять автомобильных, пять третьих 'Астр' и один 'Северок К'. Четыре 'Северка К' ушли в строящийся Орский промрайон. Один зарезервировали для Соль-Илецкого острога, четыре по очереди работаю в Петрограде, обеспечивают связи с другими абонентами. Эти же четыре рации являются и резервом для планируемых к возведению укреплениям. Девяносто восемь портативных раций, из них сорок 'Кенвудов', остальные армейские из МВДшного КАМАЗА и его сопровождения. Хороши для связи в пределах видимости, максимум до десяти километров. Сейчас пробуем увеличить и их дальность в стационарном режиме. Но пока не сильно продвинулись. Про ноуты не говорю, и так все про них знаете. Из радиоаппаратуры еще иметься, то, что вывезли из усадьбы Курковых. Пять телевизоров, пара еще черно-белых, но работающие. Три магнитофона, один еще бобинный, магнитола, радиоприемник 1970 года выпуска, четверо транзисторных приемника, пара СВЧ-печек. Да радиодетальки в разброс. Умерший брат Ирины Викторовны, Геннадий, ранее проживал в их доме и увлекался радиоделом, вот от него и остались детали. Их вместе с инструментами сложили в один ящик, да и вытащили в амбар, где они и пролежали вместе со старой радиоаппаратурой, так же вытащенной в этот амбар на хранение. К радиоаппаратуре плюсуем еще тридцать шесть сотовых телефонов, пробуем и их приспособить для связи. Пока у нас нет в необходимом количестве раций, предлагаю развивать телефонию. Медь у нас имеется, проволоки натянет. Для изоляции пойдет та же материя, пропитанная смолой. Телефонные аппараты, хотя бы уровня 'Барышня дайте Смольный', произвести тоже можем. Вот и раскинем в округе Питера и Орска телефонные линии. Для погранцов можно так же попробовать линии пробросить. Как на границы, линия от заставы до розетки, прошли, отметились и дальше пошли. Если какая заварушка, отзвонились с ближайшей розетки. Так и мы сделаем. От ближайшего острога линии к розеткам на границе. У дозоров аппарат в снаряжение десятка внести. Проехали, отзвонились, что там то, там находятся, без происшествий. При обнаружении противника так же с ближайшей позвонили, доложили. Линии километров на двадцать-сорок от острогов необходимо протянуть. Получится ли или нет, честно сказать не знаю. Но попробовать можно. А уж в городах протянуть провода, это просто. И отпадет необходимость посыльных посылать и людей для беседы к руководству дергать. Если вопрос можно решить в телефонном режиме, вот и нужно решать его в нем. Из острогов уже в Питер доложили о набеге, или по рации, или при отсутствии по телефону, до них уж по своей-то земле легче линию протянуть. А для округи острожной предлагаю оставить костры. Даже если в каждую деревню проведем телефон, то и тогда сразу всех не оповестим. А так дым все увидят и узнают про набег. Имея в запасе хотя бы двадцать километров, это почти полдня конного пути, успеют приготовиться кто к отражению набега, кто укрыться. У меня пока по связи все.

– Присаживайтесь Игорь.
– подал голос Черный.
– продолжаем дальше по прошедшему набегу. Прошу, у кого какие ещё есть предложения?

– Разрешите товарищ полковник- поднялся Иванов.

– Прошу Иван Иванович.

– У меня предложение наладить дальнею разведку в степи. Наших бойцов в степь посылать нельзя, это все равно, что на смерть послать. Ни местности не знают, ни необходимой подготовки у них нет. А информация о ситуации в степи нужна. Вот и предлагаю сформировать из 'живых' разведгруппу, благо и шаман их у нас в городе пока сидит. Мы дозорные десятки обучали, с нами кавалерийскую подготовку пацанам преподавал Беркут из 'живых'. Я и другие парни....