Шрифт:
— Так вот почему, Валерий Тимофеевич, вы от «зеркала» глаз не отводите!
— Только по четным дням, — уточнил мой старший коллега. — А по нечетным…
Он развернул зеркальце на шарнирах, и я увидел с обратной стороны фотографию смешной девчушки, глядевшей на меня восторженно и удивленно.
— Дочка, — пояснил он.
Валерий Тимофеевич был опытным политработником, и это почувствовалось сразу. Помню, как он, разбираясь со своими бумагами, вроде бы невзначай, обратил мое внимание на интересный материал, собранный им по ряду вопросов партийно-политической работы. А когда я, посмотрев тексты лекций и бесед, взятых им в поход, попросил разрешения использовать их, он сразу же любезно согласился.
Таким образом между нами очень скоро наладились полезные и добрые взаимоотношения.. Он не мешал мне работать по уже составленному плану, изредка выдвигая свои предложения и идеи, которые способствовали бы наилучшему его выполнению.
И вскоре наша маленькая каюта стала своеобразным штабом по руководству партийно-комсомольским активом.
РИТУАЛ ПАМЯТИ
Штурман Юрий Александрович Виноградов доложил:
— Подходим к точке гибели подводной лодки.
— Пора начинать, — тронул меня за плечо командир.
Мы давно готовились к этой минуте. Еще на берегу умелыми руками моряков была изготовлена эбонитовая пластинка с надписью: «Героям-подводникам от экипажа атомохода». Были написаны стихи, подготовлены выступления членов экипажа, записана на пленку музыка.
Внесли свой вклад в подготовку к ритуалу и школьники подшефного класса. Накануне выхода в море Алла Фальмонова и Володя Шигин принесли цветы в горшочках и попросили взять эти цветы в поход, чтобы почтить память погибших. Нас очень тронуло внимание ребят.
И вот командир по трансляции обратился к экипажу:
— Товарищи подводники! Мы подходим к месту гибели наших подводников старшего поколения, в годы Великой Отечественной войны с честью выполнивших свой святой долг перед Родиной. Они не вернулись назад, но память о них вечна. Митинг, посвященный их подвигу, объявляю открытым.
Первое слово предоставили мне.
В кратких словах я рассказал о героическом экипаже, о его славном командире, боевом и романтичном человеке, о людях экипажа, не посрамивших чести подводников-североморцев.
Затем говорили коммунист Олег Алексеевич Селичев и представитель молодого поколения подводников Владимир Цветнов.
— Товарищ командир! Через пять минут будем на месте гибели подводной лодки, — доложил штурмам.
— Почетному кортежу начать движение по отсекам, — скомандовал командир.
Ветеран корабля офицер Селичев и два молодых подводника начали свой торжественный путь из носового отсека в корму подводной лодки. Селичев нес на вытянутых руках развернутый Военно-морской флаг, на котором лежала пластина с памятной надписью. Следом за ним шли матросы, они несли живые цветы.
Взволнованными взглядами провожали кортеж подводники. Вскоре из кормового отсека поступил доклад:
— Товарищ командир! Почетный кортеж готов к отдаче воинской почести героям-подводникам.
И снова прозвучал голос штурмана:
— Мы находимся в точке гибели подводной лодки.
— Пластину и цветы зарядить в специальное устройство!
— К выстрелу готовы! — доложили из кормы.
— Пли! — скомандовал командир. — Товарищи подводники! Мы находимся в точке гибели подводной лодки. Вечная слава героям-подводникам, погибшим в боях с фашистскими захватчиками. На корабле объявляется минута молчания.
Все застыли на боевых постах. Был слышен лишь мерный гул, вздохи и пощелкивания работающих механизмов и приборов. Но вот стрелка секундомера обошла свой круг по циферблату и в отсеки проник голос старшего матроса Семенищева. Он читал стихи, посвященные погибшим:
Лишь такие бессмертны в великом и малом, Имена их для флота священны навеки. Сколько лучших людей не вернулись к штурвалам. Не заступят на трудные вахты в отсеки… Мы в молчанье встаем перед памятью павших, Тех, чья жизнь — это путь к достижению цели, И клянемся бесстрашным товарищам нашим — Мы доделаем то, что они не успели…Одновременно в отсеках тихо зазвучала торжественная музыка популярной в годы войны мелодии «Морская гвардия»:
…Морская гвардия идет уверенно, Любой опасности она глядит в глаза. В боях испытана, в огне проверена, Морская гвардия для недругов — гроза!..Отзвучали последние аккорды. Еще несколько мгновений в отсеках стояла тишина. А потом голос командира возвратил экипаж к будням похода.
— Вольно! — прозвучала его команда.