«Нам не хватает сознания, чтобы не прыгнуть с обрыва в армагеддон. Если заявление, что эти наркотики расширяют сознание, стимулируют эмпатию и позволяют приходить глубоким озарениям в наши проблемы хоть как-то обосновано, оно должно быть очень тщательно и всесторонне исследовано». – Теренс МакКенна

«Психоделический опыт это путешествие в новые области сознания. Масштаб и содержание опыта безграничны, но его характеристики выходят за пределы вербальных концепций, измерений пространства-времени, эго и идентификации личности. Подобные переживания расширенного сознания могут быть вызваны различными способами: сенсорной депривацией, упражнениями йоги, дисциплинированной медитацией, религиозными или эстетическими экстазами или спонтанно. Совсем недавно они стали доступны каждому посредством принятия психоделических наркотиков, таких как ЛСД, псилоцибин, мескалин, ДМТ и т.д. Разумеется, наркотик не продуцирует трансцендентное переживание. Он лишь действует как химический ключ, открывая ум, освобождая нервную систему от её обычных паттернов и структур». – Тимоти Лири

«Вернётся или нет ЛСД в общественные исследования и терапию, открытия, которые психоделики сделали возможными, будут иметь революционные последствия в нашем понимании души, человеческой природы и природы реальности». – Станислав Гроф

«Я убеждён, что если бы люди научились более мудро использовать способность ЛСД вызывать видения в подходящих условиях, в медицинской практике и в сочетании с медитацией, то в будущем этот проблемный ребёнок превратился бы в чудо дитя». – Альберт Хоффман

Чудаки мечтатели

Сегодня один молодой человек под кислотой представил себе, что вся материя это просто энергия, сконденсированная до медленных вибраций, что мы все – единое сознание, субъективно переживающее само себя, нет такой вещи как смерть, жизнь только сон, и мы все – своё собственное воображение. А теперь Том расскажет о погоде.

– Билл Хикс –

Бёкк и Фрэнк оба каждый по-своему были немного чокнутыми. Бёкк видел в будущем социализм, личные самолёты, конец городов, и в конце концов расу высших моральных существ, обладающих космическим разумом, который, как он ожидал, со временем разовьётся в человеке, как восприятие цвета, и станет всеобщей способностью расы через несколько тысяч лет.

Бёкк был другом и поклонником Уитмена, но так и не пошёл дальше этого. Он никогда не чтил Уитмена больше всего:

«Тот больше всего чтит мой стиль, кто, выучившись в нём, уничтожит своего учителя».

Это всё тот же палец, указывающий на луну. Бёкк не мог так чтить стиль Уитмена – он мог только восхвалять палец. Уитмен говорил читателю, Бёкку, нам, это ваше путешествие:

«Ни я, ни кто-либо другой не может пройти за вас этот путь. Вы должны пройти его сами».

Ни Бёкк, ни Фрэнк так и не прошли по этому пути. Они оба остановились. Они оба, основательно его изучив, назначили себя глашатаями путешествия, которого никогда не предпринимали, делая оптимистические догадки и экстраполируя будущее, которого они никогда бы не увидели. Были ли они оба правы? Я не знаю. Спросите меня через пару тысяч лет. Хотя никто из них и не знал этого, вопрос, на который они оба пытались ответить, сводился к следующему: можно ли заменить страх как связующее средство, удерживающее в целостности царство сна? Есть ли другая коренная эмоция столь значительной силы, достаточной, чтобы поддерживать жизнь во всём этом? И оба эти человека, каждый по-своему, в действительности не понимая вопроса, сказали «да».

А я? Я так не думаю. Я знаю Майю достаточно хорошо, и я никогда не видел, чтобы от её стада отбивалось больше одного случайного бродяги. Трансформация целого вида это красивая идея, но у нас мало причин для оптимизма и много для пессимизма. Приятно думать, что мы можем возвыситься, интересно поиграть с теоретическими сценариями, но реальность состоит в том, что человек никогда не разовьётся, или трансцендирует, или эволюционирует за пределы своего прошлого и настоящего уровня.

Если это звучит для нас как нечто плохое, если Майя кажется силой зла, если условия, в которых человек живёт на этой планете кажутся слишком тяжёлыми или ограниченными, тогда было бы неплохо сделать шаг назад и переоценить ситуацию. Где мы? Что это за место? Это тюрьма, которую нужно презирать, или это парк развлечений, который нужно исследовать и наслаждаться? Эго это ужасная беда? Или это просто средство, позволяющее нам прийти сюда и играть? Когда стоит выбор между не-я и ложным я, ложное я начинает выглядеть достаточно привлекательно, и презирать и очернять его становится делом довольно неблагодарным.

Может быть, есть другие планы бытия, и обитатели этих высших планов более развиты, менее погружены во мрак. Может быть, весь этот физико-человеческий план это просто самый грубый уровень самоосознания, детский сад более широкого, тонкого царства сна, но это не то, о чём говорили Фрэнк и Бёкк, и вне очевидных причин «механизма отрицания», я не знаю, зачем кому-то беспокоиться о прогнозе на продолжительное время. Жизнь не где-то впереди, в далёких туманах времени. Игра в действии, здесь, сейчас, на физико-человеческом плане. Большинство людей живут с верой, что если они не будут слишком сильно нарушать слишком много правил, они автоматически поднимутся в ранге – либо за одну жизнь сразу наверх, либо подъём по множеству маленьких ступеней. Это идёт из Министерства Откладывания и Промедления Майи, которое поддерживает доктрину правдоподобного отрицания и прикладной неагрессивности, и где девизом является «Раскачивай люльку, а не лодку».

***

Лили Томлин говорила, что проблема с участием в крысиных бегах в том, что даже если вы выиграли, вы всё равно крыса. Мой взгляд такой: проблема с пребыванием в человеческой расе* в том, что даже если вы выиграли, вы всё равно человек. Давайте на минуту представим, что мы, как раса, находимся не в паре небольших изменений от совершенства, но на расстоянии катастрофической реконструкции. Скажем, чисто теоретически, что состояние, в котором сейчас находится человечество, даже близко не подходит к тому, каким оно могло бы быть, что мы и рядом не стояли с тем, кем могли бы стать, что мы патологически увязли на нижнем краю шкалы потенциала. Определённо кажется, что свет человеческого сознания находится в самом низком положении и не может дальше потускнеть, так что по крайней мере есть повод для оптимизма – хуже быть уже не может. Может быть, должно сделаться немного ярче, лишь чуть-чуть, и потом по достижении какого-то переломного момента всё загорится дневным светом, и о тёмных временах будут напоминать лишь медленно разлагающиеся сталь и бетон. Человек сможет выкарабкаться из тёмных смоляных ям религии и духовности, как наши далёкие предки выползли из океанов, и может появиться какая-то версия фрэнковского «нового мира», населённого интегрированными, чуткими, сострадательными, пробуждёнными, осведомлёнными, полностью осознанными, с цельным умом и открытыми глазами, не опирающимися на страх человеческими существами. Я сомневаюсь в этом, но если это когда-нибудь произойдёт, это произойдёт только благодаря тому, что люди пройдут через ту дверь, которую видел Фрэнк, и нет сомнений, что во всём известном творении, единственное, что можно назвать «Золотым ключом», способным предоставить свободный и лёгкий доступ для всех, это ЛСД.

–-----------

*игра слов: англ. race означает «раса» и «бега»

–-----------

Это один из двух важных уроков, которые мы можем извлечь из этого психоделического эпизода нашей истории – шестидесятых. Мы, без сомнения, находимся на нижнем краю шкалы потенциала. Каждый Том, Дик и Мэри проделали остаток шкалы, они сделали хорошие заметки и мы узнали об этом. Совсем не обязательно «садиться в автобус» (принимать кислоту), чтобы понять это, нужно лишь посетить любую достаточно хорошо укомплектованную библиотеку или книжный магазин и потратить час, чтобы увидеть всё самому – высшие области сознания открыты для нас, и оттуда эта узкая область, где мы живём и умираем, едва различима как сознание вообще.