Шрифт:
– Крутой парень…
– Одна история меня просто шокировала.
– Тоже про Пушкина?
Полина кивнула и глотнула вина.
– Он и его друг Нащокин, будучи неженатыми, снимали одну квартиру. Напротив, окна в окна, жил какой-то чиновник, рыжий и кривой. И жена у него была такая же, рыжая и кривая. Сынишка их ничем не отличался от родителей, был рыжим и кривым, как они. Пушкин из шалости вздумал поволочиться за рыжей чиновницей. Изображал увлеченность, любовался ею в окно, одним словом, делал все, чтобы она поверила в его чувство. Та в ответ стала кокетничать и подавать ему знаки взаимности. Когда чиновница прохаживалась под его окнами, он строил гримасы и вдоволь потешался над ней со своими друзьями. Иногда она присылала к нему своего сына, якобы чтобы узнать, сколько времени, а на самом деле рассчитывая получить записку. Однажды с Кавказа вернулся брат Пушкина Лев Сергеевич и привез оттуда краску для волос, я думаю, черную басму, – замолчав, Полина осуждающе покачала головой. – И вот что задумал Пушкин: он решил зазвать рыжего мальчика в гости и перекрасить его волосы в черный цвет.
Сергей разразился таким хохотом, что ей пришлось переждать, пока он умолкнет.
– Что здесь смешного? – удивилась она.
– Все. – Он еще вздрагивал от приступов смеха. – Тебе трудно это понять…
– Все вы, мужики, ненормальные, – подытожила Полина и дорассказала свою историю: – Слава богу, Пушкин отказался от этой затеи, его отговорили друзья.
– Но какова идея! – Сергей вытер глаза и еще пару раз хохотнул. – Если бы не друзья, уверен, он бы перекрасил мальчишку.
– Вот. А ты говоришь – он наше все.
– Больше так не скажу.
– Разочаровался в нем из-за этой истории?
– Да нет… Просто он был нормальный мужик, – сказал Дуло, задул свечки и обнял Полину. – Теперь идем спать. Посуду утром помоем…
Глава 23. Он
Филиппов ворочался в кровати всю ночь, но так и не заснул. Утром на работу пришел рано. Ему казалось, что, как только он сядет за свой стол, все вопросы сразу начнут решаться.
Мысль о связи теракта на железнодорожном вокзале с убийством женщины на улице Депутатской не давала ему покоя. Не зря там оказалась Полина Свирская. И, возможно, мужчина, которого не удалось разглядеть из-за входной двери, убил сначала Масейкину, а потом Свирскую.
Смущал только один факт. Сообщение о гибели Масейкиной, как утверждал участковый, пришло на пульт в тот момент, когда эти двое только зашли в подъезд и даже не успели подняться на лифте.
– Слишком много нестыковок, слишком много… – бормотал Филиппов, снимая пальто и усаживаясь в рабочее кресло.
Было бы хорошо расспросить обо всем саму Свирскую, но она мертва, и теперь никто не узнает всей правды.
Филиппов достал лист бумаги, собираясь, по указанию Беленкова, писать рапорт на имя генерала Девочкина. Он решил сам пойти к Девочкину, отдать рапорт и доложить о том, что узнал вчера от участкового на улице Депутатской. А генерал пусть решает, кому этим заняться.
Так и не начав писать, Филиппов отодвинул листок. Он вдруг решил, что недооценил информацию относительно попутчицы Свирской, схватился за телефон и стал звонить Румянцеву. К счастью, тот оказался на месте.
– Доброе утро, Гриша. Давай, собирайся, есть одно дело. Поедешь на Депутатскую, десять, квартира тридцать четыре, поговоришь с Сутиной Галиной Ивановной.
– С той красоткой, попутчицей Полины Свиридовой?
– Говорить будешь с сорокалетней опустившейся пьянью.
– Не она, что ли?
– Как и предполагали. Но у нее с месяц назад поселилась жиличка и только недавно съехала. Она подходит под описание, которое дала твоя Наденька.
– Почему вдруг моя? – смутился Румянцев.
– Видел, как ты на нее смотрел, – немного повысив голос, Филиппов исключил дальнейшее обсуждение. – После того как расспросишь Сутину о жиличке, ступай к участковому, это рядом, в двенадцатом доме. Там посмотри видео и найди с его помощью фейс этой жилички.
– Видео с камеры наблюдения?
– С подъездной двери. Как найдешь, распечатай фотографию и скажи участковому, чтобы сделал копию записи.
– Сделаю. Мне сейчас идти или позже?
– Позже. Сначала созвонись или съезди к своей стюардессе. Попроси узнать, в каком вагоне ехала в Москву попутчица Свирской.
– А, да… Помню, она рассказывала. Ну, я пошел?
– Иди. Вечером мне доложишь.
И только он положил трубку, как на столе зазвонил еще один телефон. На этот раз мобильный. Номер был незнакомый.
– Слушаю.
– Иван Макарович?
– Да, Филиппов на связи.
– С вами говорят из НИИ скорой помощи, заведующая третьим неврологическим отделением. Вы оставляли визитку.
– Да, помню. Чего вы хотите?
– Ко мне обратилась сиделка из нашего отделения. Она утверждает, что та женщина, за которой вы приезжали, звонила с ее телефона.
– Срочно отберите у нее телефон! И не вздумайте прикасаться к нему пальцами. Чтобы доказать, что он побывал в руках подозреваемой, нужно снять ее отпечатки. Я выезжаю!