– Короче, Александр Николаевич, мне тут у вас ещё долго находиться. Предлагаю вам использовать это время для практической пользы вашей больнице. Можно будет совместно с тем же Кушелевым обсудить, как вы сказали, все детали и принять какие-то решения.

Обращаю внимание на то, что он не включил в этот список Старикова.

Рассказал Кириллу Сергеевичу про разговор с Солдатенко. Закуривает… Я тоже. В его кабинете мы с ним постоянно нарушаем режим. Тем более что несмотря на все наши увещевания, Кирилл Сергеевич курить так и не бросил.

– Сашенька, я бы хотел быть четвёртым углом вашего многоугольника, – задумчиво произносит он. – Ты не возражаешь?

– Помилуйте, Кирилл Сергеевич! Конечно, давайте всё это обсуждать вместе. Только я бы хотел сначала познакомить Сергея Александровича с Солдатенко, дать им поговорить, потом побеседовать с Сергеем Александровичем об этом разговоре и только потом уже разговаривать на четверых.

– А ты – интриган, Сашенька… – главный благодушно смеётся. – Да, кстати, ты был прав! Медсёстры и нянечки тебя за глаза Сашенькой-зайчиком называют. Иногда просто Зайчиком. Сам случайно слышал.

Я уже рассказал Кириллу Сергеевичу, как тогда, в бреду, бабуля-пациентка приняла меня за своего внука.

– Ну Зайчик так Зайчик! Я не возражаю. А насчёт интриги… Я хочу выслушать мнение Сергея Александровича о Солдатенко.

– Думаю, ты прав. На его мнение можно положиться.

Сижу в гостиной у Сергея Александровича. Специально заехал поговорить про Солдатенко.

– Знаешь, Саша, мне кажется, Солдатенко – неплохой мужик. Он мне буквально целый пакет идей выложил. Похоже, ему у тебя скучно лежать, вот он себя и занимает проектами.

Сергей Александрович накануне около часа общался с нашим пациентом. Мне потом было приятно услышать от Бориса Александровича лестные слова о Сергее Александровиче. Делаю вывод, что они понравились друг другу.

– А что за пакет идей?

– Могу тебе сказать, что мы с ним составили даже что-то похожее на бизнес-план. Его надо обсудить, но не на ходу, а имея в запасе время.

– Мы с Кириллом Сергеевичем готовы. Вы мне скажите, там наверняка отдельной строкой прописана моя работа.

– Конечно! Саша, ты должен понять, что…

– Я всё понимаю, Сергей Александрович, – перебиваю я его. – Но мы сейчас опять вернёмся к замусоленной прежней теме.

– Вернёмся. Только уже в другой плоскости. Не волнуйся, Солдатенко прекрасно понимает и, заметь, как и я, уважает твои моральные установки. Он мне абсолютно конкретно сказал, что, по его мнению, платными должны быть услуги, оказываемые состоятельным людям. На обычных пациентов это распространяться не должно. Ты это должен оценить!

– Оценил.

– Он хочет тебя просить, чтобы ты ему подготовил перечень этих услуг для своеобразной калькуляции. Должен быть прейскурант. Обращаю твоё внимание: не только твоих услуг, а услуг, оказываемых всей больницей. Вы с Кириллом Сергеевичем ведь будете привлекать и других специалистов! Это для всех возможных проверяющих. Согласись, что это разумно.

– Согласен… В общем, я подумаю и послезавтра на сутках набросаю что-нибудь. Пока, правда, плохо представляю, что я напишу без конкретного пациента и конкретных проблем.

…Я на сутках. Кирилла Сергеевича снова домой повёз Новиков. Вечером вхожу в палату Солдатенко с костылями. Он уже сидит на кровати, свесив ноги.

– Сегодня попытаемся встать, Борис Александрович. Если не получится, волноваться не надо. Встают, как правило, на третий, четвёртый раз. Но сегодня попробовать надо.

– Я буду очень стараться это сделать с первого раза, – обещает он. – Я ведь, когда один, тоже тренируюсь! Нет, не встаю! Ноги тренирую!

Подхожу к нему и подсовываю руки под мышки.

– Толкаетесь руками на счёт три. Раз… Два… Три!

Солдатенко толкается, с явным усилием разгибает ноги и…

Подхватываю его в полустоячем положении и помогаю руками.

– Ох-х… Почти… – хрипит он от натуги, полулёжа на мне.

– Я бы сказал, даже неплохо, – одобряю я. – Теперь потихонечку садимся…

Обратная процедура идёт легче.

– Честно говоря, не ожидал я от вас такой прыти, – поощряю я его. – Практически с первого раза! Поздравляю! Только самому пробовать – запрещаю! Не дай бог, упадёте – и всё сначала. Понятно?