– А вы так тихонечко, тихонечко… Туда… Сюда… Во-от та-ак…

Андрюшка заливается смехом, лежа на Ваньке и обнимая его за шею.

– Ой, Сашка… Надо срочно заводить самому такое чудо, – улыбается Ванька.

– Женись сначала, – советую я.

– Да мы уж с Риткой говорили на эту тему. Давай, говорит, подождём… – он вздыхает.

Дед понимающе кивает. Похоже, у него к Ваньке возникло особое чувство. Он с ним очень тепло здоровается и прощается.

– А ножки ему мама тренирует? – зачем-то спрашиваю я.

– Слушай, Елизов, не сыпь мне соль, – Хозяин вскакивает и осекается. – Простите, Александр Николаевич…

– Так… Давайте-ка сейчас попробуем… Ванюха, поиграй с ребёнком.

– Велосипед, что ли? – догадывается он.

– Ну конечно! Только…

– Сам знаю. Ну, Андрейка! Давай теперь по-другому…

И вот уже Ванька с какими-то прибаутками делает с ним велосипед. Снова мальчик заливается смехом.

– Когда я не ходил, Сашка придумал мне это упражнение, – объясняет он деду.

– Как это – не ходил?

– Он на севере полез доставать из трещины упавшую туда девицу, и его об скалу долбануло. Вот он на полгода с параличом и слёг, – объясняю я.

– Поднимали тоже вы?

– Угу…

– Знаете, как на него в Булуне молятся? Когда он туда приезжает – народ косяком идёт! И зовут его там малахольным доктором, – очередной раз закладывает меня Ванька.

– Почему малахольным?

– Потому что ничего с больных не берёт. А коренное население зовёт его великим шаманом, – уже серьёзно продолжает он. – Он даже беглых зеков там тайно лечил. Кстати, ты решил, когда туда снова поедешь?

– Октябрь-ноябрь скорее всего, – и поясняю: – Я обещал туда приезжать и лечить. Да и полюбил я север. Даже иногда тоскую…

– Я тоже там провёл немало, – тихо произносит Хозяин, внимательно глядя на меня.

Понимающе киваю и не продолжаю темы.

– Ладно, я выйду, покурю, – говорю я.

– Я тоже с вами, – Хозяин поднимается вслед за мной.

Курим и прогуливаемся вдоль здания больницы. Его братки топчутся около машины, не решаясь подходить.

– Вот блин… Опять всё машинами позаставили! – ругаюсь я.

Двор так заставлен машинами пациентов поликлиники, что если подъедет «скорая» с кем-то тяжёлым, то не знаю, как понесут носилки. Даже «гелик» Хозяина не смог подъехать.

– А что, ваш… этот Скориков… Он что, шлагбаум поставить сюда не может?

– Денег у него нет. Он и так нам помог лифт отремонтировать. И детали обеспечил, и на выходных сам, как механик, в редукторе копался. Ведь в хирургию на третий этаж я с охранником на носилках больных вручную поднимал.

– Скориков тоже вроде вас… Идеалист…

– Хотелось бы, чтоб на таких идеалистах мир держался, Николай Сергеевич.

– Запомните, Александр Николаевич! Сегодня мир держится на понятиях! Да и вы сами порой поступаете по понятиям. Ваня сказал, что вы на северах тайно беглых лечили. Разве это не по понятиям? – и он с некоторым торжеством смотрит на меня.

Вот ведь… А с другой стороны – то, о чём говорил Кирилл Сергеевич… Когда я наказываю всяких там… я ведь действительно поступаю… по понятиям.

Не хочу продолжать дискуссию и делаю безвольный взмах рукой.

– Вот то-то же! – Хозяин воспринимает это как согласие. – А ваше предложение убрать мне пулю из ноги на дому? Это же тоже по понятиям! Так что, Александр Николаевич…

– Ладно… Кстати, когда мы эту процедуру будем делать? Дня два придётся дома посидеть. Мы бы с Ванькой подъехали…

– Да как скажете! Хоть завтра!

– Слушай, а кто такой этот Николай Сергеевич? – интересуется Ванька за ужином.

– Хозяин района. Короче, местный авторитет.

– А-а!.. А вроде ничего мужик…

– Вроде ничего…

Мы с Ванькой в коттедже у Хозяина. Ванька уже проделал всё необходимое с внуком, теперь будем пользовать деда.

– Так, Николай Сергеевич… Нужны двое ваших парней, чтоб держали. Таких, на которых вы можете положиться.

– Что держали?

– Вас! Не волнуйтесь. Поверьте, всё будет хорошо.

– Саш, а снимок есть, чтобы место определить? – интересуется Ванька.

– Мне он не нужен. Я и так вижу. И чувствую, где она.

– А Ваня не может подержать? Или он помогать будет?