Рис. 6. Строение разрезов плейстоценовых отложений и условия залегания культурных слоев стоянок Заозерье и Сунгирь. А – разрез лессово-почвенных формаций берегового обрыва в районе стоянки Заозерье, Б – строение вмещающих отложений на стоянке Заозерье, В – строение вмещающих отложений на стоянке Сунгирь.

Стратиграфия отложений стояночных участков, вмещающих культурные слои Заозерья и Гарчи I, отличается от разрезов позднеплейстоценовых формаций окружающих территорий. Подобная обособленность локальных участков размещения долговременных местообитаний характерна для различных регионов Восточной Европы (Величко и др., 1999). На стоянке Заозерье культурный слой изучен на достаточно большой площади (Павлов, 2004). Уровень культурных находок связан со сложным гумусированным горизонтом, в котором прослеживаются фрагменты разновременного почвообразования (Грибченко, 2008; Павлов и др., 2004; 2005) (рис. 6Б). Находки кремневых орудий и костей животных связаны с прерывистыми линзами оглеения, отражающими периоды избыточного увлажнения на палеоповерхности обитания человека. Подобные явления могут быть связаны с погребенными горизонтами сезонно-талого слоя в условиях существования многолетней мерзлоты. Это не противоречит имеющимся данным микроструктурного и палинологического анализа материала. Почвенный профиль в разрезах стоянки отсутствует и гумусированный материал имеет признаки слабо выраженного склонового перемещения. В нижней части отмечаются линзы более темного, обогащенного органикой материала, генетически связанного с более ранним почвообразованием. Его формирование может быть связано с ранневалдайским интерстадиалом. Залегающий ниже горизонт имеет морфотипические признаки горизонта В межледниковой (микулинской) ископаемой почвы.

Более представительны горизонты ископаемых почв в разрезах берегового обрыва в районе стоянки (см. рис. 6А). Сложный почвенный комплекс (мезинский) в основании субаэральной лессово-почвенной формации отражает несколько крупных стадий ландшафтно-климатических изменений. В нем представлены этапы потеплений (почвенные горизонты) и значительных похолоданий (криогенные горизонты с крупными клиновидными деформациями). Выше залегает слабо выраженная (интерстадиальная) почва, которая по своим морфотипическим признакам хорошо сопоставима с брянской (средневалдайской) почвой более южных районов (Грибченко, 2008; Павлов и др., 2005; Gribchenko, 2006), В основании террасового уровня залегают алевритовые и песчано-гравийные отложения флювиогляциального комплекса днепровской ледниковой эпохи.

По костям животных Л.Д. Сулержицким была получена серия радиоуглеродных датировок (3 даты – 31 000 и 1 дата – 31 500 лет назад). Кроме того, имеется еще 4 различных датировки 14С (AMS) – 30 000 и 33 000 лет назад, а также AMS дата по кости – 35 100 л.н., которая и принимается в качестве «наиболее достоверной» из достаточно большой серии и, в результате калибровки наиболее ранних дат, возраст стоянки удревняется до 38–39 тыс. лет назад (Свендсен и др., 2008). Это ставит данный памятник в ряд группы древних позднепалеолитических или переходных от позднего мустье к начальному позднему палеолиту (Павлов, 2004).

Культурный слой стоянки Заозерье относительно беден в отношении каменных орудий. Среди 1800 различных каменных предметов орудия составляют не более 10 % (Павлов, 2004; Свендсен и др., 2008). Найдено здесь и достаточно большое количество костей крупных млекопитающих, преимущественно разрозненных и фрагментированных. В составе фауны определена широкопалая лошадь, которая абсолютно преобладает, шерстистый носорог, северный олень, мамонт и заяц. В функциональном плане стоянка определяется как кратковременный охотничий лагерь или периферия крупного поселения (Павлов, 2004).

Другим ранним памятником позднего палеолита является стоянка Гарчи I, распложенная на участке III надпойменной террасы долины Средней Камы. По характеру строения средне– и позднеплейстоценовых формаций этот геоморфологический уровень является аналогом террасы Чусовой в Заозерье (Горецкий, 1964; Грибченко, 2008). Основной интерес здесь представляет то, что позднепалеолитический культурный слой изучался в трех раскопах, связанных с разными подуровнями террасы, осложненных крупной балкой (Павлов, Макаров, 1998). Стоянки связаны с крупным мысом, ограниченным береговым уступом и древним оврагом. Перепад высот культурных слоев не превышает 2,5–3,0 м. Главные различия заключаются в том, что характер отложений, содержащих культурные слои в этих раскопах, неоднороден. На участке раскопа II – 1995 г. (высокого уровня) находки связаны с горизонтом почвообразования, свойства которого аналогичны гумусированным отложениям стояночного участка Заозерье (Грибченко, 2008). На сниженном участке мыса (в раскопе I – 1990 г.) культурный слой связан с более четко выраженным почвенным профилем брянской ископаемой почвы. Ниже этой почвы залегает сложный почвенный комплекс (мезинский), деформированный несколькими генерациями крупных клиновидных структур.

Для культурного слоя в раскопе II имеется единственная 14С (AMS) датировка по древесному углю из культурного слоя – 28 750 (TUa-941) и OSL датировки (33±2, 38±5, 45±2, 46±7 тыс. лет н.) из почвенных и лессовых горизонтов (Свендсен и др., 2008). Корреляция OSL дат с фациальными определениями нуждается в специальном обсуждении. В настоящее время для полной реконструкции структуры стоянки, времени ее функционирования, пространственных и хронологических соотношений культурных слоев различных участков памятника данных пока не достаточно. Определенно можно говорить только о несомненной близости во времени и идентичности природных условий для периодов обитания позднепалеолитических сообществ на стоянках Заозерье и Гарчи.

Для оценки соотношений данных по палеогеографии позднепалеолитических памятников бассейна Камы с данными других стоянок Восточной Европы представляется целесообразным их сравнительный анализ с данными по крупнейшему долговременному поселению Сунгирь (рис. 6В). Эта стоянка расположена в бассейне реки Оки на окраине г. Владимира и является самой северной в большой группе долговременных поселений ранней поры позднего палеолита центральных районов Восточно-Европейской равнины. Важность этого памятника, в свете проблем первичного расселения человека на севере равнины, заключается в близости его возраста (около 28 000 лет назад) и характера каменных индустрий (костенковско-стрелецко-сунгирских) особенностям стоянок Гарчи I и Бызовая (Павлов, 1997; Павлов, Макаров, 1998; Свендсен и др., 2008).

Условия залегания культурного слоя стоянки Сунгирь в толще вмещающих лессово-почвенных отложений позднего плейстоцена, имеют много общего со стоянками Гарчи I и Заозерье. (Бадер, 1978; Грибченко, 2008; Лаврушин, Спиридонова, 1998 и др.). Стоянка Сунгирь представляет собой долговременное поселение со сложной структурой. Одной из главных особенностей данной стоянки является наличие здесь нескольких палеолитических погребений обитателей стоянки – людей современного типа). В геоморфологическом плане стояночный участок относится к одному из уровней сложной III надпойменной террасы реки Нерль, в основании которой (как и в аналогичных речных террасах в бассейне Камы) залегают алевритово-песчаные отложения различных водноледниковых фаций днепровского оледенения. Культурные находки также связаны с гумусированными отложениями сложного палеопочвенного профиля, для которого выявлены отчетливые фациальные соотношения с брянской почвой, изученной в непосредственной близости к стояночному участку (Цейтлин, 1982). Определения хронологической позиции памятника основаны на большой серии радиоуглеродных датировок, составляющих широкий временной диапазон – от 28 000 до 23 000 лет назад (Сулержицкий, 2004). В составе фауны млекопитающих преобладают – северный олень, мамонт, лошадь, песец и др.