Когда эта процессия приблизилась на достаточно близкое расстояние, одеяния людей исчезли, словно бы растворилось в воздухе. Теперь кроме Богини все присутствующие были обнажены.

– Как видишь, взгляд нашей госпожи срывает любые покровы, и каждый из нас предстаёт пред очами её в наготе своей сущности, – услышал Виктор шёпот жреца.

Неспособный взирать на красоту Богини, Виктор благоговейно пал перед ней ниц. Богиня взмахнула рукой, и тело Виктора медленно воспарило над водной гладью. Поднявшись примерно на метр, тело «легло» на спину.

Сопровождавшие Богиню жрицы почтительно взяли у неё чашу и систрум и вручили ей небольшой флакон с маслом для помазания. После этого они запели гимн, а Богиня помазывала маслом те части тела, о которых говорилось в гимне. И каждое прикосновение её руки дарило Виктору ни с чем не сравнимое блаженство:

Помазав, Богиня вместе со свитой исчезли. Виктор вновь сидел возле костра. Его трясло, а зубы отбивали дробь.

– Свершилось. Теперь ты один из нас, – сказал Джеймс, накидывая на Виктора длинный белый плащ.

– Теперь ты один из нас, – повторил Бенджамин.

– Запомни этот день. Сегодня ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО народился на свет, – сказали они в два голоса.

Виктор чувствовал себя отвратительно. Его знобило. Перед глазами плыло. Тело было ватным, совершенно чужим и лишённым последних сил.

– Всё хорошо, потерпи ещё немного, ещё самую малость, – подбадривал его Джеймс, помогая Виктору подняться.

Вдвоём с Бенджамином они взяли Виктора под руки и буквально поволокли в лес. К счастью, идти было недалеко. Через каких-то несколько десятков шагов они вышли на лесную поляну, где стоял тот самый дом. Днём, а была уже вторая половина дня, он выглядел как совершенно обычный охотничий домик, без всякого мистического ореола, который придавала ему луна. У входа толпились одетые в охотничьи костюмы люди. Их было человек пятнадцать.

Увидев Виктора, они бросились к нему. Его поздравляли, трясли за руку, обнимали, целовали в щёки… Его же это только раздражало. Единственным человеком, кого он хотел сейчас видеть, была Жозефина, но её среди присутствующих не было. Виктора внесли в дом, где уже стояли столы, ломящиеся от угощения. Его усадили во главе стола, бокалы наполнились вином. Но Виктор так и не выпил. Его веки налились свинцом, и он провалился в глубокий сон без сновидений.

Проснувшись, Виктор не сразу сообразил, что лежит в своей постели в доме Мак-Розов.

Рядом, на краю кровати сидела Жозефина. На ней был дорожный костюм.

– Вот я и дождалась, когда ты проснёшься, любимый, – сказала она и, нежно поцеловав Виктора в лоб, вышла из комнаты.

Виктор так и не понял, приходила она наяву или приснилась ему во сне.

На столе лежала записка:

Одевшись и приведя себя в порядок, Виктор отправился на встречу с другом.

Джеймс пил чай.

– Доброе утро, – поздоровался он.

– Доброе утро, – ответил Виктор.

– Как спалось?

– Прекрасно.

– Чашку чая?

– С удовольствием.

– Попробуй бисквит. Сегодня он превзошёл все ожидания.

– Непременно воспользуюсь твоим советом.

Бисквит действительно был более чем хорош.

За столом Джеймс нёс чушь о видах на урожай, пересказывал местные сплетни и вообще никак не показывал своего желания о чём-то поговорить с Виктором. И лишь когда они уже встали из-за стола, Джеймс как бы между прочим обмолвился:

– Теперь в самый раз немного пройтись. Не желаешь составить мне компанию?

– С удовольствием. Я тоже обожаю утренние прогулки.

И только на лугу, где единственными посторонними были пасущиеся овцы, Джеймс перешёл к+ делу:

– Инициализация прошла великолепно. Ты был просто молодцом. Мои поздравления.

– Спасибо.

– Как ты уже знаешь, инициализация вернула тебя в стартовую позицию. Теперь ты свободен от любых обязательств перед нами, и если захочешь с нами расстаться – мы поймём. Ты сам должен сделать свой выбор. Не торопись, постарайся сначала во всём разобраться. Поспешные решения не нужны никому, тем более, что иной возможности переиграть всё заново у тебя не будет. И не забывай, что общение с нами сопряжено с постоянными смертельными опасностями.