Вопреки несмолкаемым похвальбам о прогрессе советского общества, о действительной степени его прогресса давало представление то, что к нему целиком и полностью можно было отнести слова, сказанные вознамерившейся покончить с коррупцией Екатериной Второй о тогдашних российских чиновниках, которые за взятку „способствуют принятию нужных законов, раздают чины, титулы, крупные суммы денег, иными словами, почти все, и препятствуют другим учреждениям выполнять закон и осуществлять свои функции”.

Естественно, все это не может не остаться не замеченным вездесущим оком КГБ. Готов ли был Андропов помериться с ними силой? Если хотел завладеть властью, избежать этого не мог, поскольку на пути его стояли те, кто был тесно связан с партийной мафией. Но несмотря на всю мощь кагебистского аппарата, он оказывается бессильным в борьбе с проникшей на самые верхи власти мафией. Он может создать ГУЛаг и бросить за решетку миллионы людей, но перед партомафией он — ничто. Лишь только когда ослабевает сила Брежнева, Андропов решается действовать.

То, что старик Тихонов и те, кто его выдвигает, не решатся на какие-либо изменения существующего порядка вещей, при котором все знают, что будут сидеть на своих местах до тех пор, пока не начнут брать больше, чем по чину положено, когда действует правило: сам живи и другим не мешай, - ясно каждому. Но вот как поступят те, кто выдвигает молодого, полного сил Горбачева, — это не совсем ясно. Тем более, что, видимо, все-таки опасаясь, что сельское хозяйство, подобно Бермудскому треугольнику, способно поглотить и их выдвиженца, его покровители поручают ему возглавить комиссию, пересматривающую структуру юридического аппарата страны, и он делает доклад о новом законе о Верховном суде, прокуратуре, арбитраже и адвокатуре. Это свидетельствует о том, что его деятельность проходит в тесном контакте с Сусловым, под надзором которого находится юриспруденция, постольку-поскольку это касается ее идеологического направления, и в то же время практическое осуществление юриспруденции требует контакта с Андроповым, а, стало быть, и с аппаратом репрессий. Успех такой деятельности измеряется не количеством отправленного в закрома зерна, а количеством отправленных в тюрьмы. Так что успеха здесь добиться куда легче.

ОТМЫЧКА - ОРУЖИЕ КГБ

Где-то в Москве, а где — точно сказать нельзя, потому что адрес скрыт почтовым ящиком номер такой-то, существует завод, выпускающий детали для вычислительных машин. В этом бы не было ничего необычного, если бы не тот факт, что завод этот целиком украден в США.

Летом 1977 года американское консульство в Дюссельдорфе получило анонимное письмо, сообщавшее, что некая калифорнийская техническая корпорация переправляет в Советский Союз запрещенное оборудование. Но это было время расцвета детанта, и в Министерстве торговли, куда, в конечном счете, попало письмо, были заняты больше тем, как расширить торговлю с СССР, а не налагать запреты.

Тем временем ящики с секретнейшим электронным оборудованием продолжали поступать из Калифорнии. Сопровождавшая их накладная указывала, что содержат они всего-навсего ...электрические плитки. Достигнув берегов Западной Германии ’’электрические плитки” немедленно исчезали и подпольными, хорошо налаженными путями следовали вначале в Австрию, затем в Швейцарию и Голландию, откуда переправлялись в Советский Союз, где их получателем было управление ”Т” КГБ.

Это управление, входящее в состав Первого главного управления, начало бурно расти с приходом в Ведомство Андропова, превратившись в центр научного и технического шпионажа. У того, кто попадает в его лаборатории, скажем, те, что находятся в переулке за Белорусским вокзалом в Москве, создается впечатление, что это лаборатории обычного научного учреждения. Та же тишина, такие же сотрудники, ничем не отличающиеся от научных сотрудников других научных институтов. Разве только что выглядят более сытыми и одеты поприличнее. Что действительно отличает их — это уровень их знаний. Он неизмеримо выше уровня других советских научно-технических учреждений. Да это и понятно. Им ведь доступна информация, находящаяся за семью печатями

для всех остальных. Поэтому сотрудники отдела ”Т”, как и их коллеги, работающие за рубежом, в разговоре производят впечатление весьма осведомленных людей. Те западные специалисты, которые, не подозревая, с кем имеют дело, принимают их за рядовых ученых, оказываются введенными в заблуждение. У них создается не соответствующее действительности впечатление об уровне знаний советских ученых. Они приписывают им большие достижения, чем это есть на самом деле. Но это тоже одна из функций сотрудников отдела — вводить в заблуждение об истинном положении дел в советской науке. От того, что они производят впечатление ученых, они отнюдь не перестают быть шпионами. То, чем они занимаются

— шпионаж особого вида. Свое развитие он получил во второй половине нашего века.

Где-то могут стрелять, работать отмычкой, нестись с головокружительной скоростью, уходя от погони, но все это остается за пределами этих тихих стерильно чистых конструкторских бюро и лабораторий. Здесь то, что добыто в отчаянной перестрелке, выкрадено с помощью отмычки и обмана, обретает новую жизнь.

Сигналы электричек напоминают о том, что рядом шумный огромный город, а в институте у Белорусского вокзала, таком же, как и сотни других, разбросанных по всей стране, заняты тем, как иногда крохотные, добытые в разных странах детали собрать в единое целое. Так, из того, что прибывает в ящиках с невинной надписью ’’электрические плитки’,’ в конечном счет е и была собрана необходимая для военных целей вычислительная машина.

В течение трех лет шли в Москву ящики из Калифорнии. Наконец, в Министерство торговли пришло еще одно тревожное письмо. На сей раз из фирмы Фэйрчайльд в Сан-Хозе, занимающейся разработой авиационных испытательных систем. Фирма сообщала, что некая калифорнийская техническая корпорация заказала секретнейшее оборудование. Тогда в министерстве вспомнили, что это та же самая корпорация, о подозрительной деятельности которой они уже получали сигналы.

Специальный следователь министерства Боб Райс выехал на место. Ему не составило труда узнать, что Калифорнийская техническая корпорация существует только на бумаге, что возглавляет ее некий Тони Метц, а единственным сотрудником является некая Дорн Тител. В свою очередь ФБР выяснило, что Тони Метц^никакой ни Тони и ни Метц, а Анатолий Малюта, родившийся 25 января 1920 года в Харькове. Получив такую информацию о ком-либо, Ведомство Андропова, недолго думая, тут же упрятало бы такого субъекта за решетку на долгие годы. В США для того, чтобы привлечь Малюту даже к суду, этого было недостаточно.