Никита думал о фляге с кислотой в багажнике, о Крымовой Наде, о Косте - предполагаемом начальнике охраны в секте (только судя по услышанному имени!).

Думал и о своей безопасности. Умирать сейчас, да и вообще не хотелось что-то! А пахло здесь смертью!

Чьей-то!

– Пойдем?
– позвала красавица-норка, убирая телефон и взяв парня за локоть.
– А то все смотрят. У тебя в тачке ничего не осталось? Не бойся - ничего не украдут, не снимут, не разломают! ГАИ тоже не пугайся! Все будет хоккей! Пошли.

– Ты что-ли крутая?
– лукаво боязно и смущенно спросил Никита у девушки.

– Я?
– она засмеялась (боже, какая она была в этот момент симпатичная и сексуальная!), осмотрелась на предмет движения по улице автотранспорта и повела его под руку через дорогу.
– Богатая просто! И смелая! Лучше скажи, как тебя величать!?

– Олег, - естественно соврал Никита, - а тебя?

– Вероника! Ты, наверное, слышал?

– Да-да!

– Хорошо слышишь!

"Вероника"-Надя улыбнулась, взглянув ему прямо в глаза со вставными линзами, отчего парню стало не по себе.

– Где бачишь?

– Что?

– Работаешь?

– Да, в компании "Росинвест". Клерк.

– А машина твоя... или батина?
– поинтересовалась она, про себя с усмешкой отметив, как таких лопухов туда берут.

– Моя!
– с гордостью сообщил Топорков, облизнув губы.
– Заработал!

– Молодец, Олег...
– она замялась вслух, - ...как тебя по батьковичу?

– Степанович.

– Олег Степанович!

– А ты, Вероника, называй меня просто по имени!

– Хоккей, Олежка! Теперь сюда.

Они прошли по тротуару метров пятьсот (ПРСУ садоводческих обществ остались позади), свернули в арку и зашли в подъезд с филенчатыми голубыми дверями.

Попутчица чуть не зацепилась за перила.

– Тебе не жарко, Вероника?

– Ты про шубу? Холодно сегодня, скоро снег пойдет! Завтра минус четыре обещали.

– А-а-а!
– протянул Никита, намеренно слегка споткнулся, усугубляя к себе отношение и мнение Вдовы.

А сам запоминал, строил дальнейшие действия, думал.

Все пока шло нормально. Убирать его, если и будут, то не раньше, чем в квартире лжеподружки. Ликвидировать Надю Крымову Никита сейчас не мог - уж очень их запомнили на улице прохожие! Да и узнать он мог кое-что получше или, не дай бог, похуже.

Лифт довез их на седьмой этаж, они очутились перед железной дверью. Площадка на этом этаже была просторной и чистой, как, вероятно, и на других.

Она позвонила странно, очень странно. Три коротких, один длинный, еще один короткий. И тотчас взглянула на него:

– Прямо как азбука Морзе или шифр радистки Кэт получилось!

Она улыбнулась, что сделал и Никита.

– Никого. У меня ключи есть. У нас с ней общие.

Пока Третья Вдова отворяла двери, Топорков промямлил:

– А машину точно не это... ну...

– Я же сказала, глупышка! Я отвечаю за нее!

Они вошли в квартиру. Заперлись. Оба огляделись, как в первый раз. По крайней мере он.

– Будь как дома, Олежек!
– сказала она и стала мучатся со своими шнурками метровой длины.

Никита догадался снять с нее жилетку, белый шарфик и берет. Положил все на пуфик в прихожей.

– Остальное я сама!
– улыбнулась она, послав сексапильный взгляд и приняв соблазнительную позу.

Никита конечно не пропустил мимо ее многозначительную фразу и улыбку, махом снял осенние туфли, скинул курточку и бросил на вешалку кепку.

Прогулялся по коридору, бренча в руке связкой ключей, заглянул в обе комнаты, вслух отметил чудо-хоромы.

Как ему ни хотелось, он переборол желание осмотреть кухню, туалет и ванную комнату, чтобы не вызвать подозрение у Вдовы. Потому как профессиональная привычка всех оперативников и спецслужащих из Органов - проверять сразу и незаметно всю квартиру на наличие возможной опасности. В такой ситуации!

Никита вздохнул и ему пришлось пройти в спальню и приземлиться на желтый пуфик у комода с зеркалом.

Судя по всему, что успел заметить Топорков, в квартире действительно жила женщина. И скорее всего одна! Судя по обуви, одежде, по цветам в горшках, книгам и чистоте в комнатах.

В крайнем случае - конспиративка! Но спецами ФСБ не отмеченная. В документах Сафонова эта хата не значилась. Может быть поэтому Топорков преспокойно выруливал на своем авто по Маломосковской.

Он пока еще не знал, что здесь жила временно подруга и любовница Нади Крымовой - Алена. Ведь они были лесбиянки, пока вторая не встретила друга. Парня.