– У нас раб, если спасает жизнь своему хозяину должен получить свободу, а я своими глазами видел, как ты бросилась под ноги Орму вечера, во время боя. Для тебя, признаю, это был крайне глупый и отважный поступок, но он заслуживает свободы!

Я перевела взгляд на Гарда. Мужчина внимательно рассматривал мое лицо, потом неожиданно спросил:

– Как тебя хоть зовут? Ведь не Явор же?

Покачав головой, я ответила:

– Ярина, - и опустила взгляд.

Хок подошел к другу, выжидающе заглянул в его глаза.

– Ну, что решил?
– спросил он. Я с интересом прислушивалась к их беседе. Гард вздохнул.

– Хорошо, - сказал он, - Я даю девчонке свободу!
– при этих словах я радостно подняла глаза на вождя, стоявшего ко мне в пол оборота, отчего я могла видеть только его хищный профиль. Хок посмотрел на меня, затем весело подмигнул.

– Но ты теперь должен мне раба!
– шутливо пригрозил Гард другу. Хок с обиженным видом поднял руки.

– Ты же не хотел и этого, а теперь требуешь нового, - сказал он.

– А мне понравилось, - отрезал вождь, - Они у тебя полезные оказываются, эти, - он хмыкнул и добавил, - Подарочки.

Хок расхохотался, положив руку на плечо Гарда, а я, сидя на деревянном полу качающейся палубы переводила взгляд с веселящихся мужчин, а после посмотрела на остальных дружинников. Все воины улыбались, и я почему-то отчетливо поняла, что мне на этом корабле ничего не грозит.

– А куда делись те, что напали на вас?
– спросила я у Тью.

– Мы отбились, - гордо произнес молодой воин, - Да еще и наваляли этому Орму, так, что улепетывал от нас на веслах, - воин просто раздувался от гордости, и я невольно подумала о том, сколько же ему лет. Едва ли чуть старше меня, а может и одногодка.

– Одну ладью нам удалось потопить, теперь на корабле Орма яблоку негде упасть, - он пригнулся ко мне и прошептал, - Мы многих тогда отправили в подарок морскому царю, так что думаю, наше путешествие будет удачным.

– Ага, - кивнула я.

Тью распрямился.

– Ты бы не языком чесал, а пошел заменил Эрика на веслах, - сказал Гард, заметив, что молодой воин разговаривает со мной. Тью кивнул и отошел от меня.

– Значит так, Ярина, - Гард перекрестил руки на груди. Я посмотрела на перевитые канатами мышц руки, перевела взгляд на лицо воина, - Раз уж мы все с тобой решили, хочу сказать только одно - на протяжении всего плаванья ты должна будешь готовить и стирать, - он кивнул на дружину за своей спиной, - Не переживай, никто тебя не тронет, я обещал тебе свободу, и ты ее получишь. Если хочешь, оставайся с нами, если нет, то я высажу тебя там, где ты скажешь, когда мы окажемся далеко от этих мест. Сама понимаешь, лучше бы тебе вернуться домой, а судя по твоему виду, ты с востока, не так ли?

Я молча кивнула не желая при этом говорить, что возвращаться мне по сути не куда.

– Если захочешь, останешься у меня в поместье. Работу и жилье я тебе дам, а там глядишь кто из моих воинов тебе по душе придется!
– он взглянул мне в глаза, - Так как? Идет?

– Спасибо, - только и ответила я. Коротко и искренне. Гард еще раз посмотрел на меня. Взгляд такой изучающий, странный, словно он все еще не мог поверить в то, что мальчишка превратился в женщину.

– Вот и хорошо, - скорее себе, чем мне, сказал вождь и отвернувшись направился к гребцам с намерением сменить одного из них. А я провожая его широкую спину взглядом, чувствовала, что счастье и ликование переполняет меня.

– Я свободна!
– пропел голос в моей голове, - Свободна.

Дни сменялись неделями, погода из жаркой становилась прохладнее с каждым днем нашего плавания. Скоро я уже не бегала босоногая по палубе, а носила выданные мне Тью сапоги и носила куртку с его плеча, такую длинную, что рукава пришлось подкатывать. Я выполняла возложенные на меня обязательства, стирала и готовила для мужчин, штопала их одежду, если та рвалась, ставила заплаты, но все равно у меня еще оставалось много свободного времени, когда я просто сидела на палубе, сложив ноги на восточный манер и смотрела на море, обступившее ладью с обеих сторон. Я видела, что Гард и его люди все до единого любили море, я же их чувств не разделяла и хотя на протяжении всего пути, что мы проделали от Шаккарана погода стояла просто замечательная, я продолжала с прохладой относиться к окружавшей меня синей бездне. Я попросту боялась того, у чего, как мне казалось нет дна. Иногда заглядывая за борт корабля я долго и напрасно всматривалась в воду, словно надеялась увидеть там камни и русалок, машущих хвостами. Тью рассказывал мне о легенде, по которой воинов, павших в бою на море в глубину утягивали дочери Морского царя, русалки. Прекрасные девушки с рыбьими хвостами вместо ног. Тью говорил, что у них у всех длинные зеленые волосы и их никогда не видно, потому что они прячутся на самом дне, среди камней поросших морской травой. А когда он сказал мне, что у русалок дивные голоса, я со смехом спросила его, откуда он знает об этом.

– Неужели сам слышал?
– смеясь спросила я.

– Глупая ты девка, - кажется Тью немного обиделся на меня за то, что я так несерьезно восприняла его историю, - Тех, кто слышал их голоса, русалки заманивают на дно и топят.

– Так кто же тогда рассказал об этом, если всех потопили?
– спросила я.

Тью в тот раз только фыркнул и ушел.

Когда вдали показались очертания берега, Гард решил причалить. Я в удивлении узнала в деревьях, росших недалеко от берега, не опостылевшие пальмы, перевитые лианами и высокие деревья с широкими сочными листьями в кроне которых постоянно кипит жизнь, а свои родные сосны и низенькие ёлочки, с мохнатыми иглами, обсыпавшими обманчиво пушистые ветви.

Ладья подошла к берегу. По сброшенному трапу я поспешила спуститься следом за Хоком и его вождем и пока мужчины затаскивали корабль на песчаный берег, я бегала между деревьями, раскинув широко руки и запрокинув голову к небу, улыбалась своей земле, понимая, что уже близко от дома и чувствуя при этом щемящую радость.

– Ярина, хватит скакать!
– голос Гарда вывел меня из состояния небывалого восторга, спустив на землю, - Тью уже развел огонь. Мои воины ждут ужин!

Я обижено посмотрела на Гарда, словно пытаясь объяснить ему взглядом причину, по которой я веду себя как ребенок. Он встретил мой взгляд с усмешкой и кажется понял причину моего неудержимого веселья.