С болью в душе отказался Собинов от долгожданной партии и с нетерпением ждал конца гастролей в Театре музыкальной драмы. Неожиданное предложение принять участие в большой концертной поездке по Украине позволило артисту прервать свои выступления в театре. Недопетые спектакли он перенес на декабрь, когда, по его расчетам, он вернется из концертной поездки.

Леониду Витальевичу так и не довелось спеть партию Германа. Когда в 1925 году в Большом театре возобновили «Пиковую даму», режиссировал постановкой опять же Лапицкий. И в этой постановке действие было раздроблено на множество мелких кусков, сменявших друг друга. Порядок действия изменен и отдельные куски музыки произвольно переставлены. Все это искажало музыкально-драматический замысел композитора, калечило гениальное творение Чайковского. Понятно, что и на этот раз Собинов отказался участвовать в спектакле.

Тысяча девятьсот восемнадцатый год. Трудное это было время. Разруха, голод, холод. Как много раз впоследствии раскаивался Собинов, что согласился ехать в такое беспокойное время с концертами на Украину!

Тяжелое предчувствие не покидало его во время сборов. Но желание прервать выступления в Театре музыкальной драмы, обеспечить семье более или менее сносное существование (мысль, что дорогие ему люди терпят лишения и он не в состояний помочь этому, была для него невыносима) решили вопрос: он едет. В конце сентября 1918 года Л. В. Собинов с женой покинули Москву.

Предполагалось, что поездка займет месяца два. Но события распорядились иначе: вместо двух месяцев они пробыли в отсутствии около двух лет.

С самого начала Собинова преследовали неудачи. В одном из городов он заболел и вынужден был переехать в Ялту, чтобы подлечиться. Немного поправившись, Леонид Витальевич направился в Харьков, откуда все артисты, с которыми он гастролировал, собирались ехать в Екатеринослав, Киев и Одессу. Но москвичи смогли с большим трудом добраться лишь до Киева. Развернувшаяся на Украине гражданская война опрокинула все их планы. В Киеве они застряли надолго.

После неоднократной смены властей город был освобожден советскими войсками. В трудных условиях налаживалась нормальная жизнь, создавались первые советские культурно-просветительные организации.

Остро чувствуя, как нужна простому народу культура, как народ рвется к знаниям, Собинов старается вложить и свою лепту в это грандиозное строительство новой жизни, в воспитание нового человека. Он с готовностью откликается на все просьбы общественных организаций: его концерты следуют один за другим. Леонид Витальевич поет очень часто — на заводах, в воинских частях, в Киевском арсенале, на периферии Почти все городские концерты проходили с его участием. Рабочие относились к Собинову с большой любовью и уважением. Не меньшей популярностью пользовался артист и в Красной Армии. Иногда ему приходилось выезжать в воинские части за сто — сто двадцать километров от города, что было сопряжено в то время х большими трудностями Успех артиста огромен «Мои концерты собирают много публики, — пишет Собинов в марте 1919 года. — Сегодня участвую в концерте, который устраивает коммунистическая ячейка при Киевской комендатуре… завтра праздник Революции, я пою для рабочих и солдат в утренней программе, в цирке».

Собинова целиком захватывает новая, рабочая аудитория. Как жадно, внимательно слушает она музыку, какое необыкновенно тонкое понимание прекрасного! Музыка Бетховена, Чайковского находит у рабочих самый искренний отклик. «Концерт прошел великолепно», — восторженно пишет Собинов в Москву после исполнения строго классической программы

Артисту кажется, что только петь в концертах — это очень мало, что он может и должен делать больше. Собинов с радостью принимает назначение на должность председателя коллегии, в ведение которой входит руководство Киевским оперным театром, симфоническим оркестром и музыкальной пропагандой в целом.

Управление киевских городских театров предложило Собинову продолжить его выступления в киевской опере. Артист согласился на ряд спектаклей. Он пел в операх «Евгений Онегин», «Майская ночь», «Снегурочка», «Вертер» и «Галька».

Насколько велико было значение работы Собинова в Киевской опере, свидетельствует такой факт. В то время как в столице Украины с огромным успехом проходили его выступления, в Москве артистический коллектив Большого театра заочно избрал Собинова в коллегиальную дирекцию (так называлась новая форма управления, сменившая единоличного директора). Когда об этом узнали руководители Киевского отдела искусств, они тотчас обратились в Московский отдел искусств Наркомпроса, ведавший театрами, с ходатайством разрешить «артисту товарищу Собинову продолжать в Киеве крайне необходимую там его артистическую деятельность, хотя бы до конца июня месяца сего года. Ходатайство это вызвано исключительной необходимостью продолжать и довести до конца многие проекты художественно-театральных работ на Украине, с которыми тесно связано имя товарища Собинова».

Развертывание культурного строительства на Украине было настолько важной задачей, что московские организации согласились на назначение Собинова председателем Всеукраинского музыкального комитета.

С увлечением он отдается работе. Обстановка в Киеве в то время была очень сложная. Некоторая часть украинской интеллигенции проявляла явно шовинистические настроения, другая занимала нейтральную позицию выжидания. Были случаи саботажа, нежелания принимать участие в каких-либо мероприятиях советской власти. И лишь небольшая часть интеллигенции с первых же дней пошла работать с большевиками. В значительной мере благодаря исключительному такту и рвению, проявленным Леонидом Витальевичем в качестве художественного руководителя оперы, удалось создать твердый костяк оперного театра.

Собинов лично входил во все стороны жизни нового оперного коллектива, с особенным вниманием относился к молодым, начинающим артистам.

Не имея времени репетировать, Собинов выступал только в «Евгении Онегине».

О своей работе в Украинском театральном комитете Леонид Витальевич пишет в одном из писем к своему секретарю Е. К. Евстафьевой:

«Я принялся за дело так ретиво, что за месяц похудел, как будто мне 15 лет с костей долой. Сезон У нас уже начался. Я сам завтра пою, но пою, увы, одного «Онегина». Он, во-первых, неукоснительно дает полные сборы, а во-вторых, мне некогда репетировать. Выступаю на митингах».