Оперативники ошарашенно смотрели сквозь лобовое стекло «девятки», как Зубов стремительно спускается по трубе вниз.

– Во, блин, каша заварилась, – выругался старший «топтун» и тут же схватил микрофон рации.

Тем временем Зубов достиг земли и, прихрамывая, бросился в глубину двора.

– Саня, молодой, живо за ним, – приказал старший, прежде чем вызвал центр.

Двое оперативников, выбравшись из салона машины, двинулись за убегающим Зубом.

– Его, видно, крепко зацепило, – задумчиво произнес «топтун», которого звали Саня. Он указал молодому коллеге на огромное бордовое пятно на асфальте, дальше следы крови указывали путь преследуемого.

В горячке перестрелки Зуб не почувствовал ранения. Только отбежав за дом, неожиданно пошатнулся от нахлынувшей слабости. Рука скользнула к правому боку и тут же стала липкой от горячей крови. В следующую секунду все тело пронзила резкая боль. Он хорошо знал анатомию и разбирался в ранениях. У него была прострелена печень, и выжить без серьезной медицинской помощи было невозможно. Держась за простреленный бок, он медленно пошел в сторону проспекта. Проходя мимо мусорного контейнера, швырнул в его зловонное чрево «вальтер». Оружие ему больше не понадобится, теперь незачем бороться за жизнь. Она по капле сочилась сквозь его пальцы.

У соседнего дома на скамейке сидел бомж с длинной немытой шевелюрой. Бродяга был занят раскуриванием найденного окурка и на подошедшего к нему Зубова не обратил никакого внимания. Тот, держась за простреленный бок, сел на скамейку. Бомж наконец закурил, он с наслаждением закрыл глаза, потом открыл их и посмотрел на нового соседа. Тот был бледным, как покойник, с перекошенным лицом.

– Что, мужик, с похмелюги, совсем хреново? – проявил участие бомж. – Давай бабки, сбегаю за пивком, подлечимся.

Зуб с трудом повернул голову к говорившему, посмотрел на него мутным взглядом, сунул руку во внутренний карман, вытащил пачку долларов, швырнул ее на колени бомжу, потом достал еще одну пачку и тоже бросил.

– Ты че, мужик, до «белки» допился? – ошарашенно промямлил бездомный.

– Бери мармулетки и вали, пока не отобрали, – еле выдавил из себя Зубов. Бомж схватил деньги и, забыв про сумку с пустыми бутылками, бросился наутек.

– Выпьешь за упокой души… – прошептал Зуб, падая со скамейки, но его уже никто не слышал.

«Топтуны» остановились над телом распластавшегося Зубова, под ним разрасталась кровавая лужа.

– Все, готов, – сказал опер Саня.

– Ну, он же еще шевелится, – недоуменно пробормотал молодой.

– Это конвульсии, предсмертные судороги. Уж поверь мне, я на эти вещи насмотрелся за одиннадцать лет службы, – авторитетно заявил Саня, доставая портативную рацию. – Пилигрим, это Ходоки, клиент готов, вызывать труповозку?

– Вы далеко? – спросил Пилигрим.

– В соседнем дворе, – ответил Саня.

– Бегом назад, труповозку я вызову.

Когда «топтуны» прибежали, старший все еще пытался завести мотор своей «девятки».

– Вот, черт, – ругался старший, пока оперативники рассаживались в салоне. – «Вольво» унеслась, а эта колымага не заводится, как назло. Хорошо успел дать ориентировку ГИБДД, они рвутся во Внуково.

Наконец «девятка» тронулась с места.

Для Ларисы Дегтеревой этот день был самым обычным. Накормив Олега завтраком, она привела себя в порядок и поехала в управление.

Как таковой работы не было, сидела за компьютером, выполняя различные второстепенные задания, полученные от шефа. Последнее время Андрей Федорович игнорировал общество своей напарницы, все больше пропадая в отделе внутренних расследований, будто собрался сменить профиль своей службы.

Впрочем, Ларису это не сильно волновало, с Никоновым у нее были ровные отношения, чисто служебные.

В обеденное время в кабинет влетел, как ураган, Никонов. Он сел за свой стол и быстро стал набирать номер Генеральной прокуратуры.

– Але, Владимир Андреевич, это говорит Никонов. Хочу сообщить вам приятнейшую новость: операция «Кубышка» подошла к своей активной стадии. Вы готовы? Тогда подъезжайте.

Закончив говорить по телефону, Никонов встал и обратился к Дегтеревой.

– Собирайтесь, Лариса, выезжаем на задержание.

Попыхивая сигаретой, Бодун наблюдал, как на территорию стройки въезжают голубая «Лада» и микроавтобус «Тойота».