– Надеюсь, они не нашли мину, которую мы установили в пяти километрах отсюда? – спросил Умар, которого Вадим взял себе в напарники.

У дагестанца поначалу не очень хорошо складывались отношения в группе, но, когда он в одиночку отбил нападение троих бойцов, его стали воспринимать более спокойно и наконец-то приняли в семью. Сразу исчезло всё неприятие, а когда Умар с первого выстрела снял гранатомётчика на дистанции в четыреста метров, его совсем зауважали.

– Не думаю, иначе шли бы пешим дозором и обшаривали каждый камень.

Минут через пятнадцать показалась голова колонны, три совершенно новых Т-55, похоже, их вытащили с консервации, следом за ними с отрывом в сотню метров шла остальная техника, заняв все четыре полосы. Танки Т-72М и даже один Т-80 ползли по краям, в середине, прикрываемый БМП-3, двигался новейший «Панцирь», за ним «Тунгуска». Следом катили несколько грузовиков с солдатами, потом опять танки и легкая бронетехника.

Над засадой прошли два «бипла», заставив всех замереть. Теперь счёт пошёл на секунды, Вадим скинул теплоизолирующую накидку и поймал в прицел высокий борт «панциря». Танки – фигня, а вот вывести из строя дорогой противовоздушный комплекс – значит существенно облегчить задачу для летчиков мятежного города. Поймав медленно ползущую машину в прицел, он дал по рации тоновый сигнал «десятисекундная готовность» для всех расчетов. Время привычно замедлило свой бег.

– Десять, – вслух произнёс Токарев, и противотанковая ракета ушла к цели, а он продолжал вести «Панцирь», по прицелу направляя ракету.

Десять секунд, долгие десять секунд ракета летела к своей жертве.

– Есть попадание, – увидев разрыв, заорал Умар и начал снаряжать следующий контейнер, но Вадим и так видел, как разлетелся новейший «Панцирь».

Ракета угодила точно посередине, буквально разорвав машину пополам, а через секунду дорога утонула в десятке разрывов. Где-то после попадания детонировали боеприпасы, и тяжелые многотонные башни, оторванные взрывами, отлетали метров на тридцать. Одна такая угодила в бензовоз, который моментально взорвался. Умар уже закончил менять контейнер, и Токарь навел прицел на чудом уцелевшую «восьмидесятку», которая сейчас выехала из-за горящего и разорванного в клочья Т-72. Ракета пошла, одновременно выстрелил и танк, но снаряд разорвался где-то правее. А вот ракета Вадима угодила прямо под башню.

– Уходим, – что есть духу заорал Токарев, снимая свою часть ПТРК.

Умар ухватил станок и рванул вслед за командиром. Рядом закричал Костя и указал рукой вверх: там на позицию заходил Ми-24А, чуть дальше справа молотил винтами воздух ещё один. Но охранение не подкачало, четыре ракеты унеслись к цели, и если один вертолёт чудом уклонился, то второй разнесло в хлам, огненный шар рухнул на землю почти рядом с дорогой. Что происходит в этом огненном аду на дистанции почти в триста метров, Вадим не стал выяснять, нужно было спешно драпать. По опушке, которая осталась далеко позади, ударили нурсы, а секунд через двадцать на лес обрушился шквал снарядов. На бегу Вадим вышел на связь с остальными группами:

– Здесь Первый, доклад.

Через пару секунд откликнулся Стрелок:

– Цели поражены, уйти не успели, есть потери, потеряно два ПТРК, трое двухсотых, один трехсотый, тяжелый трехсотый.

– Понял тебя, Третий, уходим, повторной засады не будет. Топаз, что у тебя?

– Всё нормально, цели поражены, над лесом висят две вертушки, по ходу, по нам отработала система залпового огня. Потерь не имею. Готовлюсь возвращаться.

– Отставить, уходим на запасные позиции, как понял? Повторную атаку запрещаю, уходим на запасные позиции.

– Понял, ухожу на точку «Б».

– Всем бойцам, это Токарь, – перейдя на внутреннюю частоту группы, выкрикнул Вадим, – уходим на точку «Б». Все к машинам!

За спиной рвались снаряды, Вадим остановился у дерева, тяжело дыша, шутка ли пробежать километр по лесу меньше чем за десять минут. И тут всё смолкло, остался только треск огня и звук падающих деревьев.

– Твою мать, – выругался в полный голос Вадим, ветер поменялся, и теперь дым несло прямо на них. – Группа, бегом! – заорал он что есть мочи и, поудобней ухватив пусковую установку, понёсся дальше.

Через двадцать минут вымотанная вконец группа добежала до спрятанных в большом овраге «Тигров».

– На точку «Б», – крикнул Вадим водителю, закинув «Корнет» в салон, куда ввалились ещё трое бойцов, один из них сразу же вылез в собачью будку и встал к крупнокалиберному «Корду».

Шесть «Тигров» выехали из леса и, подпрыгивая на кочках, понеслись по разбитой грунтовке в сторону города.

– Дрон, – справа заорал Тимур, прозванный Ханом за монгольские четы и узкие глаза, и, развернув пулемет, начал поливать короткими очередями невидимый Вадиму беспилотник.

– Ушел, зараза, – доложил Хан, – сейчас наведет на нас авиацию.

И точно, не прошло трёх минут, как над лесом появился «крокодил». До него было около километра, и все шесть пулеметов разом начали обстрел, отгоняя Ми-24. Но пилот оказался асом, он удачно маневрировал, после чего вышел на рубеж атаки. Нурсы разорвались прямо посреди короткой колонны, бронированные внедорожники выдержали град осколков, но один, находящийся ближе всех к разрыву, сбросило с дороги. Перевернувшись несколько раз, он замер, лежа на боку.