— Прости, — прошептал он. — Больно?

Только сейчас я почувствовала, что немного болит нижняя губа.

— Все нормально, — попыталась слабо улыбнуться. — Я… я понимаю.

— Это вряд ли. Я могу не вернуться, Элла. Каждый раз, когда я покидаю этот замок, я могу не вернуться. И тогда Тхэш тебя отпустит. Если станет известно, что я погиб, ты будешь свободна. Вот так вот, маленькая, можешь начинать молиться.

— Я не могу молиться, чтобы ты погиб, я не способна никому желать смерти, — пробормотала я.

— А надо бы. Потому что я сейчас очень хочу вернуться.

Мы оба молчали, я глаз не поднимала. Тишина, царившая в комнате, нарушалась лишь сопением Рыса и мерным дыханием Ларана. Я чувствовала, что надо что-то сказать, но у меня словно пропал голос. Не было ни единой мысли в голове, все ощущения сосредоточились на саднящей губе и не покидающем ощущении поцелуя, состоящего из запаха, вкуса, прикосновения.

Он встал и направился к двери, на этот раз не дожидаясь, пока я снова лягу спать. Да я и не смогу, наверное, заснуть после всего, что он мне сказал.

— Ладон, — в этих словах я была уверена, — возвращайся.

Как ни странно, едва Ладон уехал, буквально в обед зарядил дождь. Казалось бы, какой дождь в конце осени, да еще и на Плато? Но тем не менее дождь стремительно превращал дороги в кашу из грязи и снега, а жителей деревни загонял в помещения. И только Тхэшу не сиделось на месте.

— Пойдем в город, — скомандовал он вечером.

— У тебя неотложные дела?

Не то чтобы мне не хотелось прогуляться, просто погода была такой, что впору было спать и в сторону окна даже не смотреть.

— Нет, — ответил наг. — Но сегодня выходной и в таверне будет весело. Собирайся, не пожалеешь.

— Тхэш, посмотри, какая погода! Хозяин собаку из дома не выгонит, а ты меня тащишь в таверну!

— Эльчонок, — на меня строго посмотрели, — не вредничай. Мне было велено тебя не оставлять без присмотра, а я хочу в таверну. Давай одевайся, я даже тебе сапожки достану из шкафа.

Против такой любезности устоять было сложно. Не портить же несчастному нагу, вынужденному присматривать за пленницей, выходной вечер?

Ларана и Рыса мы оставили. Ни кот, ни птенец не выказали желания куда-либо тащиться в такую погоду. Объевшись за обедом, они спали. К слову, кормили нас уже отдельно, на столе каждый раз появлялось три подноса с разной едой. Благодаря чему Ларан заметно окреп. И подозреваю, в питье для него подмешивалось укрепляющее зелье.

Когда мы шли к деревне, Тхэш начал задавать неловкие вопросы. О том, что произошло между мной и Ладоном, почему у меня губа чуть-чуть опухла и что вообще происходит. Почти на все вопросы я отвечала неизменным «не знаю», добавив в конце, что Ладон обещал поговорить на эту тему после возвращения.

Наг весьма загадочно это прокомментировал:

— Само собой.

Спрашивать, что он имел в виду, я не стала.

Таверна, куда мы пришли, была большой, но очень уютной. Как и во всех домах, в которых я побывала на Плато, там была деревянная мебель, повсюду висели шкуры животных и откуда-то сверху лился мягкий, но тусклый свет.

Народу было не так уж много, но свободным был лишь один столик, который, как я поняла, предназначался Тхэшу.

Одну странность не заметить я не могла: взгляды многих людей были обращены ко мне. Причем во взглядах этих читались самые разные чувства, от любопытства до какой-то совершенно непонятной мне злости.

— Тхэш, почему они все так на меня смотрят?

Наг огляделся и тяжело вздохнул:

— Прости. Не стоило приводить тебя сюда. Я думаю лишь о себе.

— Да мне не мешают. — Я пожала плечами. — Я так понимаю, это связано с Ладоном и тем, что я живу в его замке?

— Да, отчасти. — Наг кивнул и что-то шепнул подавальщице. — Понимаешь, Морриган обиделась на Ладона. Ему в лицо она никогда ничего не скажет, но считает своим долгом распускать слухи о тебе. Давай уйдем. Устроим вечер в замке, сейчас сходим к торговцу, купим пирог и вино…

— Успокойся, — я даже хихикнула, — слухи меня не волнуют. И уж тем более слухи, распускаемые Морриган. Ну что она может придумать?

— Иногда ты меня поражаешь. И где же мы приобрели такое качество?

— Папа всегда говорил, что, если обсуждают, значит, ты их или бесишь, или нравишься. На тех, до кого нет дела, внимания не обращают.

Нам принесли две большие кружки, от которых шел приятный фруктовый запах.

— Что это? — Я с любопытством засунула туда нос.

— Глинтвейн. Холодно нынче. Попробуй, вкусная штука, только он делается на красном вине, так что будь осторожна. Сначала что-нибудь съешь.