— Ну-ну?

— Неделю должна вести себя как королева, — пояснил я. — Всюду, везде, со всеми! Чтобы войти в роль. Сериал рассчитан на три сезона по двадцать четыре серии в каждом, это изнурительная нагрузка и заранее требует полной отдачи! Если пойдет хорошо, продлят по просьбе зрителей, так называются теперь результаты кассовых сборов. А это такая ответственность! Потому и предварительные требования. Та актриса, что будет выбрана в конце этого испытания, должна играть королеву в течение трех лет и не подписывать никакие другие контракты!

Видно было, как из соседней комнаты вышел отец, хоть он не отец в том старом смысле, прислушался, обронил осторожно:

— Евген, это большие деньги.

— Что деньги, — возразила мать, — это же какая будет слава! Она уже играла где-нибудь?

— Для этого сериала, — объяснил я, — решено набрать совершенно новых актеров, которые играли только в театрах и потому широкой публике неизвестны. Сейчас кто ходит в театры? Новых хотят потому, что у каждого известного актера уже свой образ, и когда на экран выйдет королева Орландии, нужно, чтобы все видели только королеву, а не Аню Межелайтис в роли королевы!

— Разумно, — согласилась она. — А то да, появление именитых актеров вносит диссонанс. Некоторый. Сначала всегда замечаешь, что это тот же, который играл там-то и там-то… Потом половину фильма привыкаешь. А с новыми сживаешься сразу, это да, заметила.

— Вкладывают огромные деньги, — напомнил я, — выстроят настоящие замки…

Я запнулся, однако мать кивнула с экрана с полным пониманием на лице.

— Да-да, когда вкладываются такие деньги, актеры не должны отвлекаться ни на что, кроме работы… Хорошо, мы будем к ней обращаться, как к королеве. И пусть видеокамеры фиксируют каждый шаг и каждое слово, мы ничего не испортим.

— Испортите, — сказал я решительно. — Одновременно будете улыбаться, а то и хихикать. Нет уж, не надо. Я не хочу испортить ее карьеру!

Она посмотрела на меня с незнакомым выражением.

— Сынок, а это у тебя серьезно?

— Мама, — сказал я нервно, — с чего ты взяла?

— Ты так ее защищаешь, — заметила она. — Так переживаешь за нее. Ты никогда ни за кого не переживал…

Я запнулся, сказал медленно, подбирая слова:

— Просто и я подвязан в том проекте… Не могу пока посвятить в подробности, все пока очень шатко, тьфу-тьфу, не сглазить бы!.. но если у нее получится, то выйдет и у меня, я там отвечаю за некоторые детали… очень серьезные детали…

Она охнула, а отец сказал с недоверием и надеждой:

— Никак работу получил? Или хотя бы пообещали?

Я кивнул.

— Можно сказать, получил. И не улицу подметать! Я пока ничего не могу сказать, но впереди перспективы как бы да. Потому я вцепился вот так!

Они переглянулись, отец сказал очень серьезно:

— Сынок, держись. Удача не стучит дважды. Не откроешь двери сразу, обидится и уже не придет.

Я взглянул на часы, охнул.

— Мама, прости, не могу болтать, убегаю! Дела, дела…

— Чмок, — сказала она.

Я выскочил за двери, понимая, что смотрит сейчас через систему спутникового наблюдения, как выхожу, бегу к гаражу, где уже услужливо исчезла с дороги дверь, а новенький «Мэджести» выкатывается на брусчатку.

Королева подошла к окну, я видел ее бледное лицо с темными провалами на месте глаз, даже мелькнула мысль взять ее с собой. Посидит в автомобиле, пока продаю бриллиант. На ее наряд никто не обратит внимания. Сейчас народ, одурев от безделья, вовсю ударился в маскарады, косплеи, реконструкции, а сама мода вообще сошла с ума, уже и не мода, что-то вовсе непристойное: наряды от звериных шкур до космических костюмов, как их представляют умники, но больше всего, конечно, костюмов из средних веков, эпохи просвещения и колониальных времен с их дикими шляпками и вздернутым задом.

Дверь «Мэджести» распахнулась только слева, автомобиль уже настроился на меня и следит, сколько человек со мной, хозяином.

Я привычно сел за руль, рука потянулась к ключу зажигания, но напомнил себе, что это уже новая модель.

— Центр, — сказал я, — улица Ингрид, двадцать один.

Мягкий женский голос, просто постельный, ответил быстро:

— Принято. Выполняю.

Я откинулся на спинку кресла, еще поколение, и эти рули с баранкой вообще уберут, но пока что вот так. Впрочем, сами автомобили сперва почти не отличались от карет.

Автомобиль ринулся к распахнувшимся воротам, а я, развернув трубочку планшета и отыскав список всех существующих в продаже трансформаторов, углубился в описание характеристик и возможностей.

Автомобиль прет с такой скоростью, что придорожные столбы мелькают, как спицы в колесе велосипеда. Рекламные щиты появляются далеко-далеко и через мгновение остаются позади, только и успеваешь понять, что там вроде бы буквы и как будто некая картинка.

Вообще мир не успевает перестраиваться одновременно: что-то в нем уже из сегодняшнего дня, даже из будущего, но большинство объектов и явлений дожило чуть ли не со средних веков.