Проснулся мой товарищ, когда я, следуя по шоссе D 81, проезжал мост Чьюни и Бокка-ди-Лава. Впереди располагалась деревня Пьяна, возвышавшаяся на высоте более 1400 футов (около420 м) над заливом Порто. Прибрежное шоссе D 81 вело к курортному поселку Галерия, пользующемуся успехом у любителей подводного плавания и серфинга. Миновав долину Фанго, мы выехали на дорогу, ведущую в небольшое местечко Арджентелло, тоже весьма популярному у туристов.

Мы хоть и не были туристами, но воспользовались гостеприимством поселка и остановились, чтобы передохнуть и перекусить, а вскоре, проехав полуостров Ревеллата, оказались в Кальви.

Отель «La Magnolia» находился в центре города; и когда мы зашли в наш номер, было уже шесть вечера, поэтому желания знакомиться с городом после такой длительной дороги у нас, конечно же, не возникло: я, да и Фрэнк чувствовали себя уставшими. Хотелось в душ, а затем не мешало бы насладиться вкусной трапезой и хорошим фильмом, какой-нибудь смешной комедией, чтобы ни о чем не думать. Позволить себе ужин мы могли, но вот с комедией… возникли осложнения. Все, на что мы могли рассчитывать, так это – на вялый разговор, если у нас получиться не уснуть за десертом.

Двухместный номер оказался вполне удобным, сервис тоже был на хорошем уровне, поэтому приняв душ и переодевшись, мы расположились в гостиной в ожидании заказанного ужина. Массаж контрастного душа принес энергию телу и легкость мыслям. Надо было закрепить достигнутый эффект вкусной едой и очень небольшим количеством алкоголя. В противном случае, при избытке горячительного, мы действительно могли бы не сохранить обретенную бодрость до конца трапезы.

Надо сказать, что блюдо из каракатиц и морских ежей, огромная пицца и творожный пирог вкупе с пастисом (анисовый напиток со льдом) в качестве аперитива и десерт – «Cedratine» (известный ликер из сиропа цитрусовой цедры; ни я, ни Фрэнк не любим ликеры, заказали из чистого любопытства), отлично справились с поставленной перед ними задачей. Однако нашего оживления и бодрости хватило ненадолго. Мы вяло и бессвязно обменивались какими-то своими мыслями, впечатлениями и предположениями. Не сомневаюсь, что со стороны наша беседа напоминала разговор глухого и немого из известного анекдота. Но я неплохо понимал, что хочет сказать Тодескини, сознание которого с трудом пыталось преодолеть сонливость… А Фрэнку, похоже, в определенный момент стало все равно, есть ли у него вообще какой-либо собеседник, и уж тем более – что он говорит.

В конце концов, разбудив задремавшего в кресле Фрэнка и собрав по крохам свою волю и физические силы, я отправился в свою комнату, где, превратившись в бесчувственное бревно, рухнул на кровать и отключился.

Утро разбудило меня тепло и приятно. Настенные часы, стилизованные под штурвал корабля, показывали восемь утра. В номере было тихо, очевидно, Фрэнк еще спал. Я не стал расхолаживаться в теплой постели и, быстро приняв душ, слегка подбрил растительность на своем отдохнувшем и вполне симпатичном лице. Облачившись в рубашку и джинсы, я вышел через гостиную на балкон. Погода настойчиво приглашала выйти на прогулку, и спустя какое-то время нужно будет воспользоваться ее приглашением. Вчера мы не занимались проверкой наличия «жучков»: не было необходимости. Впрочем, я полагал: в машине такое электронный «шпион «уже установлен (мы предоставили нашим противникам такую возможность и время). Хотя я был уже почти уверен, что мадам Виар – наша союзница, во всяком случае, касаемо смерти Мишель, да и сомнительно, что ее люди убили Лору. За всем этим делом стоял кто-то другой. У меня были подозрения на этот счет, но нужны были доказательства, и я пока не знал, где их искать. Да и, честно говоря, твердой убежденности в истинности своей версии у меня не было.

Вернувшись в свою спальню, я достал из своего атташе-кейса детектор и начал проверку. В номере было чисто. А в машине-нет. Как и ожидалось, в нашем средстве передвижения была установлена беспроводная камера GSM с встроенным высокочувствительным микрофоном, использующая сотовую связь для передачи видео по каналам мобильного Интернета GPRS и EDGE. Хорошо, что я не рассуждал о своей последней версии в автомобиле; насколько я помню, этого рода камера начинает работать при движении либо звуке. Что ж, будем делать вид, что мы ничего и не искали.

Войдя в номер, я услышал звуки жизнедеятельности, доносящиеся из комнаты Фрэнка. И вскоре источник этих шумов появился в гостиной: заспанный и взлохмаченный. Поприветствовав меня, он сообщил, что будет готов к завтраку через двадцать минут. Время можно было не засекать – в вопросах еды и выпивки Тодескини был по-королевски вежлив. Но вышел он уже готовым к выходу спустя пятнадцать минут (я все-таки, не удержавшись, засек время).

– Почему ты появился на пять минут раньше? – озабоченно спросил я.

Мужчина почесал затылок и потянулся.

– Сам не знаю, что со мной случилось. Может, заболел? Но ты не волнуйся, больше этого не повторится, – извинительным тоном проговорил Фрэнк, с фальшивой стыдливостью потупив глаза.

– Сомневаюсь.

– Почему? – досадливо удивился он, что свидетельствовало об обострении «склероза» желудка и возможного голодного припадка.

– У заболевшего человека аппетит обычно притупляется, – пояснил я.

Фрэнк почесал затылок в поисках достойного ответа, но его хитроумный мозг, вероятно, не получив энергетическую подпитку, завис на неопределенное время.

– Ладно, не напрягайся, приятель, потом отыграешься. Кстати, – оживился я, – теперь наша очередь дать небольшое представление.

Тодескини, посмотрев на меня понятливым взглядом, кивнул и цинично улыбнулся, как монах– вуайерист, подглядывающий в замочную скважину чужой спальни. Правда, я такой картины ни разу не видел, но разве этот факт имеет значение? Имеющий воображение-да представит.

Позавтракали мы в номере, за едой обсудив программу наших действий на первую половину дня, так как от успеха или же отсутствия оного зависели планы на все оставшееся время. Первым пунктом утреннего расписания был вопрос о нашем визите в офис филиала компании мадам Виар, хотя приглашения от нее мы не получали, как, впрочем, и ответа на отправленное накануне вечером письмо.