Застырец Аркадий
Шрифт:
Я у отца – единственный ребенок,
И все, что нажил, он оставит мне,
А я, понятно, Бьянке завещаю.
Так вот, у папы в точности таких
Домов, но только выше и богаче
Четыре штуки. Вру! Конечно пять!
В начале года пятый прикупил он
От центра Пизы в двадцати шагах.
Не говоря худого слова – плюс
Три магазина, две мануфактуры,
Четырнадцать иль около того
Лабазов и две тысячи дукатов
Дохода от картофельных полей.
Что, Гремио, вы скажете на это?
Гремио
Две тысячи? Едва ли полторы
Приносят в год мои мне мандарины.
Но у меня есть собственный корвет —
В порту марсельском сохнет на приколе.
Транио
У папы два корвета, галеон
И, кажется, пятнадцать – плоскодонок.
Гремио
Что скажешь? Плоскодонками добил.
Сосед, я – пас. Решение за вами.
Транио
Синьор Баптиста, девушка – моя.
Не отпирайтесь, вы же обещали.
Баптиста
Согласен, вы – завиднее жених.
Но только если даст мне подтвержденье
Отец ваш лично. Если нет – простите.
Вдруг батюшка ваш всех переживет?
Транио
Куда там! Он уже на ладан дышит!
Гремио
Ну, как сказать! Цвел юноша вечор…
Баптиста
Все, господа. Довольно словопрений.
Надеюсь, что в ближайший уикенд
Петручио я сбагрю Катарину.
Ну, а через неделю Бьянку – вам,
Коль батюшку доставите из Пизы,
А нет – так вам, соседушка. Пока.
Благодарю обоих за вниманье.
Гремио
Пока, сосед.
(Баптиста уходит.)
Ну что, товарищ, съел?
Твой батюшка с таким-то состояньем,
Я думаю, уж верно, не дурак —
Все выложить за прихоть юной страсти.
А значит, мне под старость светит счастье.
Уходит.
Транио
Коварный лис! Не кончена игра!
Хотя уж вскрыл козырную десятку,
Я знаю, как хозяина спасти:
Ведь могут собственных Винченцо
Люченцо ложные рождать!
Обычно все наоборот бывает,
Но чтоб хозяина женить, пойду я до конца
И скоро сын произведет на белый свет отца.
Уходит.
Действие 4. Петручио пребывает
Сцена 1
Падуя. Дом Баптисты. Входят Люченцо, Гортензио и Бьянка.
Люченцо
Полегче, бандурист! Не напирай.
Забыл уже о ласковом приеме,
Что ты у Катарины получил?
Гортензио
Писака вздорный! Музыка одна
К гармонии небесной приобщает.
И ей сперва часок мы посвятим,
А после – ты с проклятою латынью.
Люченцо
Осел абсурдный! Все наоборот!
Ты музыки-то знаешь назначенье?
Ее изобрели когда-то, чтобы
Отвлечься от работы и учебы.
Мы время посвятим литературе,
А час – потехе, массовой культуре.
Гортензио
Ну, эт-то уж-же пере-ходит вся-кие границ-цы!
Бьянка
Вы толку не добьетесь, ученицу
Лишая слова. Может быть, еще,
Как двоечницу, высечь захотите?
Нет, вы – мои рабы, хозяйка – я:
Учусь тому, что мне самой угодно.
Внимание! Приказываю сесть.
Возьмите и настройте вашу… домру.
Пока читаем, кончите как раз.