— Эй, вы!

Гунарстранна круто повернулся. На него смотрел маленький мальчик в лыжном костюме. Из носа у мальчишки текло.

— Вы к старухе, что ли, пришли?

— Да… к даме, которая здесь живет.

— А ее увезли на «скорой».

Когда позвонил Гунарстранна, Фрёлик спускался в машине с горы Рюэнберг к центру.

— Вообще-то напрасно я тебе звоню, — начал Гунарстранна. — Обо мне могут неправильно подумать!

— Вот не знал, что ты такой моралист, — ответил Фрёлик, выискивая взглядом место, где можно остановиться.

— Цель моей работы — исправление нравов. Плохой я был бы полицейский, если бы доверял всем подряд. Я придерживаюсь невысокого мнения о человечестве в целом. Наша с тобой функция, Фрёлик, сродни той, какую выполняют камеры-ловушки на дорогах! Если даже мы не видим, как кто-то нарушает закон, наша обязанность — подумать о возможных неправедных поступках.

До Фрёлика дошло, что его коллега необычно словоохотлив. Он заехал в первый же автобусный карман и остановился, чтобы можно было разговаривать. Он понятия не имел, с чего вдруг Гунарстранна заговорил о камерах-ловушках, и потому осторожно возразил:

— Не согласен. Нельзя заранее подозревать всех в нарушении закона. Камеры-ловушки — совершенно другое дело. В конце концов, они помогают предотвращать дорожные происшествия.

— Блестяще, Фрёлик! Ты в двух словах пересказал то, о чем наши чиновники произносят долгие напыщенные речи. Они называют установку камер-ловушек профилактической мерой. Поэтому фотографии, сделанные камерами-ловушками, можно предъявлять как улики на последующих судебных разбирательствах. Нам с тобой и остальным стражам порядка платят за то, чтобы мы подвергали сомнению моральную чистоту наших сограждан. Но я позвонил тебе, в общем, не поэтому.

— Так я и подозревал.

— До сих пор не могу понять, почему ты так хотел, чтобы я побеседовал с Рейдун Вестли.

— Я ведь тебе говорил.

— Но я тебе не верю до конца.

— Лучше рассказывай, что случилось, — устало попросил Фрёлик.

— Возможно, она не выживет.

Через пару часов он нашел место для парковки на Сковвейен. Перешел Бюгдёй-аллее и зашагал к зданиям компании «Норшк гидро» и Гидропарку. Когда Франк Фрёлик был маленьким, он часто бывал здесь у дяди, работавшего в отделе закупок «Норшк гидро».

Скучающие охранники развлекались тем, что лениво тыкали друг в друга кулаками. Они не замечали его до тех пор, пока он не постучал в окошко и не попросил позвать Лангоса. Старший из двух охранников снял трубку и позвонил. Молодой развернул таблоид «Верденс Ганг» и погрузился в чтение. Охранник, звонивший по телефону, прикрыл трубку рукой и спросил, как представить гостя. Франк Фрёлик назвался. Охранник снова прикрыл трубку рукой:

— Лангос говорит, что не знает человека с таким именем.

Франк Фрёлик сказал:

— Передайте ему, что я хочу встретиться с ним немедленно. Предпочитаю обсудить дело лично с ним и не посвящать в него посторонних.

Вскоре после этого на турникете при входе зажегся зеленый свет. Фрёлик направился к лифту. Поднялся на нужный этаж. Около лифта Фрёлика уже ждал человек, разменявший шестой десяток. Разделенные на прямой пробор длинные седые волосы были стянуты на затылке в конский хвост. Короткая бородка отличалась ухоженностью. Коронка на верхнем зубе придавала обаяния его кривой улыбке. Образ бывшего хиппи плохо сочетался с дорогим костюмом. Фрёлик помрачнел. Непонятно, почему он сразу же настроился против своего собеседника.

— Вы хотели поговорить со мной?

Франк Фрёлик представился.

— И в чем же дело? У меня очень плотное расписание, а свободного времени почти нет.

— Речь пойдет о вашей бывшей жене, Рейдун Вестли.

— Кто вы такой?

— Полицейский. Сейчас я в отпуске.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

— Ладно, — сказал наконец Лангос. — Поищу свободный кабинет.

Фрёлик следом за Лангосом зашагал по коридору. Они миновали несколько кабинетов и комнату, где работал ксерокс. Мужчина и женщина беседовали в стеклянной клетке; оба что-то пили из бумажных стаканчиков. Лангос завел его в какую-то клетушку, в которой стоял стол с растением в горшке. Они сели друг против друга.

Фрёлик сразу приступил к делу.

— Она в больнице, — сказал он.

— Я знаю.

— На нее напали в собственном доме.

— Это я тоже знаю.

— У меня есть основания полагать, что нападение связано с делом, которым я сейчас занимаюсь.

— Даже в отпуске?

Фрёлик не ответил. Некоторое время они обменивались осторожными, выжидательными взглядами. Потом Лангос склонил голову набок — не насмешливо, а скорее оценивающе.

Молчание нарушил Франк Фрёлик:

— Нападением на вашу бывшую жену занимаются другие. У меня есть основания полагать, что…