Лейк пытается прикрыться, но я развожу ее руки в стороны, целую в шею и продолжаю перечислять вещи, которые стали теперь не моими, а нашими:

– И посуда в кухне теперь наша! И диван с креслами – наши! И постель теперь наша!

– Уилл, перестань! – смеется она, отталкивая мои руки, когда я собираюсь расстегнуть бюстгальтер. – Не смей! Мы же в нашем дворе! А если они выйдут нас встречать?

– Да тут же темно! – шепчу я. – И это уже не твой лифчик, а наш! И я хочу его снять! – настаиваю я, прижимая ее к себе, глажу по спине, а потом дотрагиваюсь до пуговицы на ее джинсах. – И еще наши джинсы тоже надо снять!

– Ладно, – улыбается она, медленно кивая, и шепотом добавляет: – Только по-быстрому!

– Могу и по-быстрому, – заверяю ее я. – Вот только не стану торопиться. Никогда!

Произведя церемонию освящения двора, мы входим в совершенно пустой, темный дом. Я щелкаю выключателем. В кухне загорается свет, и я вижу, что на столе лежит записка:

«Бабушка с дедушкой уехали пару часов назад. Мальчики у Эдди и Гевина через дорогу».

– Что, сразу пойдем их забирать? – спрашивает Лейк, бросая сумочку на диван и входя в кухню. – Я не против немного насладиться тишиной и покоем. Как только они узнают, что мы вернулись, медовый месяц официально будет считаться оконченным. А мне так хорошо… Не хочу, чтобы все закончилось так быстро!

– А кто сказал, что все закончится быстро? – обнимаю ее я. – Мы еще не все комнаты освятили! С какой начнем?

– Твой двор уже не считается, да?

– Наш двор, – поправляю ее я.

Лейк задумчиво прищуривается и вдруг в восторге хлопает в ладоши.

– Твоя прачечная! – восклицает она, но, заметив мой взгляд, поспешно исправляется: – Ой, наша прачечная! – Она хватает меня за воротник рубашки, встает на цыпочки и целует в губы, а потом, не прерывая поцелуя, тянет за собой…

Входная дверь внезапно распахивается, и кто-то вбегает в гостиную. Лейк поспешно отрывается от моих губ, я зажмуриваюсь, изо рта вырывается разочарованный стон.

– Не обращайте на меня внимания, нам просто нужен кетчуп! – кричит Колдер, пробегает мимо нас к холодильнику, хватает бутылку с кетчупом и мчится к выходу. Но уже на пороге оборачивается и бормочет: – Какая гадость!

Дверь хлопает. Лейк смеется и кладет голову мне на плечо.

– Добро пожаловать домой! – без особого энтузиазма произносит она.

– Интересно, – вздыхаю я, – а что они там едят? Ты мне два дня передышки не давала, так что я голодный как волк!

– Не знаю, – пожимает плечами Лейк, отстраняясь от меня, – но я бы тоже не отказалась перекусить!

Мы переходим улицу к дому Лейк. Она берется за ручку, но, прежде чем открыть, поворачивается ко мне:

– Слушай, может, надо постучать? Немножко странно стучаться в собственную дверь, но я же здесь больше не живу…

– Ну уж нет! К нам никто не стучится, так с какой радости будем стучаться мы?

С этими словами я открываю дверь, и мы входим в дом. Мальчики и Кирстен уже сидят за столом, а Эдди и Гевин в кухне раскладывают еду по тарелкам.

– Глядите-ка, кто вернулся! – при нашем появлении радостно восклицает Кирстен. – Ну, как прошел медовый месяц?

Едва Лейк заходит в кухню, Эдди тут же хватает ее за руку и тащит в коридор.

– Да-да, Лейкен! – на ходу тараторит она. – Как прошел медовый месяц? Мне нужны подробности!

Девушки скрываются в спальне.

– Медовый месяц прошел идеально! – раскладывая еду вместо Эдди, отвечаю я на вопрос Кирстен.

– А что такое медовый месяц? – спрашивает Кел. – Чем люди занимаются, когда у них медовый месяц?

– Да-да, Уилл, – поперхнувшись лимонадом, смеется Гевин, ехидно поглядывая на меня, – я тоже очень хочу знать, чем люди занимаются в медовый месяц, чтобы хорошо подготовиться к собственному! Ты уж просвети нас!

– Медовый месяц – это время сразу после свадьбы, – отвечаю я, подходя к столу с тарелками в руках и сердито глядя на Гевина. – Люди проводят много времени вместе… Рассказывают всякие истории из своей жизни… Едят разные вкусности. В общем, рассказывают истории и едят еду, вот и все.

– О, так это что-то вроде пикника? – спрашивает Колдер.

– Точно, – отзываюсь я, садясь за стол напротив Кирстен.

Она закатывает глаза и качает головой:

– Он вам врет, потому что вам все еще девять лет! Медовый месяц – это период, когда молодожены занимаются сексом. Традиционно считается, что впервые. Однако в некоторых случаях, – добавляет она, кивая на Гевина, – люди немного торопятся!

Мы все смотрим на Кирстен, разинув рот, и тут к нам присоединяются Лейк и Эдди.