– Повтори, что ты сказала, девочка.

– У тебя проблемы со слухом?
– холодно улыбнулась, стараясь не показать всех своих эмоций, - давай, Антон, сделай это... Может, тебе удастся ЕГО превзойти!

После моих слов захват лишь усилился. Ещё чуть-чуть и он сломает мне запястья. Кожа головы горела огнём. Пыталась вырваться, прикусив губу, чтобы не взвыть от боли, и смотрела в его лицо. Самое дорогое лицо в этом мире для меня, как мне казалось. А затем он отпускает мои волосы и ослабляет хватку на запястьях. Медленно подносит руку к моему лицу и нежно, почти невесомо, проводит пальцами по щеке... губам... шее... Я замерла под его прикосновениями, сбитая с толку. Глаза Антона странно начали блестеть... Затем он прижимает меня к себе. Чувствую, как под моими ладонями бьётся его сердце, а моё собственное вторит этим ударам. Я сжимаю ткань его рубашки и неосознанно прижимаюсь к нему всем телом.

Антон лихорадочно начал гладить меня по спине и волосам. И тут я понимаю, ЧТО происходит... Это прощание. Наше с ним. Разрывающее, сумасшедшее, болючее прощание. Цепляюсь за него ещё сильнее. Я не могу его отпустить, не могу. Только не это...

– Такая сильная... такая живая стала...
– нежно поцеловал меня в висок и отстранился. Мои руки безвольно упали по бокам.

– Антон...

Его имя было больше похоже на стон человека в предсмертной агонии.

– Не уходи... я не смогу без тебя.

Тихим шепотом произнесла. Он замер на несколько секунд и улыбнулся мне. В последний раз .

– Гори, Лучик...

А затем, не глядя, просто развернулся и ушёл...

Я сползла на пол и пустым взглядом смотрела на дверь, через которую он только что вышел. Слез не было, так бывает. Гнев отступил. Внутри остались лишь холод и пустота. Это его решение, и я знала, что никак на него не повлияю. Он отпустил меня, подарил свободу... Но разве можно быть по-настоящему свободным, когда ты зависишь от другого человека, как планета от солнца?! И единственное, что я могу сделать - забрать свою любовь к нему. Не мешать...

***

Я стояла в зале ожидания и ждала, когда объявят мой рейс. Красавчик нежно прижимался к моей ноге. Собаки ведь чувствуют, и он пытался утешить меня, как мог. Я улыбнулась ему и погладила по холке. Сегодня и он должен быть храбрым, ведь он полетит отдельно от меня. В клетке. Мне была отвратительна сама мысль об этом, но против установленных правил я была бессильна.

Позавчера мне исполнилось девятнадцать... Отмечали в узком семейном кругу, из посторонних была только Аня. И тогда я рассказала им всем о своём решении улететь обратно в Лондон. После того, как ушла из квартиры Антона, я чувствовала себя опустошенной, разбитой и уязвимой. Мне снова ничего не хотелось, полный упадок. Я слишком сильно люблю Франца и сейчас, когда лишилась даже этой мнимой иллюзии... Это невыносимо. Он не виноват в том, что из всех мужчин я выбрала именно него. Знала ведь, чем это обернётся... И поняла, что ненависти к нему нет у меня в сердце. Я искала причины, чтобы возненавидеть, может, так было бы легче. Но и их нет. Только слепое обожание этого мужчины... Даже сейчас, после всех тех страшных слов... И, наверное, вся эта боль, что поселилась во мне - единственное, что не даёт мне опустить руки и не сойти с ума. В этот раз я понимаю, что жить, как до этого, нельзя. Хватит себя жалеть. Хватит этой боли. Антон взял слишком много... Жизнь продолжается, как бы хреново мне ни было.

Родители долго уговаривали остаться, и мы бы полетели все вместе. Стасик начал плакать, я улыбнулась ему и пообещала, что скоро мы увидимся. Костя с Миленой кидали на меня обеспокоенные взгляды, но никто не мог повлиять на моё решение... Остаться? Да разве я могла остаться в городе, в котором ОН, и дышать с ним одним воздухом? Нет, я не такая сильная, какой хотела бы казаться и быть на самом деле.

Вечером, когда мы с Аней сидели у меня в комнате, я рассказала ей ВСЕ. Подруга сидела и оплакивала меня и обломки моего детства. А я продолжала говорить, без эмоций, монотонно. Она обнимала меня и говорила, что все будет хорошо. Я лишь кивала и улыбалась. Будет. Обязательно. Пусть хотя бы она в это верит.

Объявили наш рейс...

Мы уже давно взлетели, а я все смотрела в окно иллюминатора и думала о том, что произошло за то время, пока я была "дома"... Насколько я изменилась.

Думала об Антоне. О том, как встреча с ним изменила меня навсегда и ожогами осталась в моей душе. О том, как мой мир поделился ДО него и ПОСЛЕ него. И сейчас, сидя здесь, я благодарна ему за то, какой стала. Своим появлением он стер моё прошлое, и сейчас оно лишь серая полоса в моей жизни, настолько размытая, что я даже не вспоминаю. Не буду. Заставил чувствовать и принимать эти чувства. Показал мне мир наслаждения... и Ад, в который отправил меня, вырвав сердце. Оставил с потрепанной, больной мечтой о нашем совместном будущем.

Надеюсь, когда-нибудь воспоминания об Антоне Владиславовиче Франце станут для меня лишь осколками былого счастья и радости. Но я всегда буду благодарна.

Ведь сейчас после него я другая. Я оставила свою душу с ним, а он навсегда останется со мной. Как он сам сказал однажды... Это не любовь, это что-то намного мощнее...

Я с силой потушил окурок и стиснул мобильник у уха так, что в нем что-то треснуло.

– Потому что я тебя прошу. Этого мало?

– Мой ответ - НЕТ, - сказал и сразу же отключился.

Сука! Я прикрыл глаза, стараясь взять себя в руки. Прислонился лбом к стене и сделал глубокий вдох. Теперь оставалось лишь ждать, когда приговор приведут в исполнение.

***

На этот раз моих людей даже на порог не пустили. Оставили их на улице под присмотром охраны. Я не удивился. Бешеное напряжение сковало тело, когда шел по коридору в сопровождении двоих человек. Я двигался лишь на автопилоте, неимоверным усилием воли сохраняя непринужденный вид и спокойствие.