— Кстати, о кроманьонцах, — сказал Рубен, — что там слышно о скрещивании между неандертальцами и кроманьонцами? Я вроде читал о находке гибрида, кажется в 1998.

— Да, в Португалии; Эрик Тринкаус помешан на этой находке. Но видите ли, он физический антрополог, а я — генетик. Его теория всецело основывается на детском скелете, который, по его мнению, демонстрирует гибридные характеристики. Но у него нет черепа, а череп — это единственная часть скелета, по которой можно достоверно опознать неандертальца. По-моему, тот скелет мог принадлежать просто коренастому ребёнку.

— Хмм, — сказал Рубен. — Но знаете, я ведь встречал людей, которые выглядят довольно похоже на Понтера. Я имею в виду, обличьем, а не цветом. У восточноевропейцев, к примеру, часто большие носы и надбровные дуги заметнее. У них не может быть примеси неандертальских генов?

Мэри пожала плечами.

— Я знаю палеоантропологов, доказывающих, что так оно и есть. Но в целом пока неизвестно, могли ли люди нашего вида скрещиваться с неандертальцами.

— Ну, — сказал Рубен, — если вы и дальше будете проводить столько времени с Понтером, то, возможно, сумеете это выяснить.

Рубен стоял достаточно близко, и она хлопнула его ладонью по руке.

— Прекратите! — сказала она. Но поскольку она тут же отвернулась в сторону гостиной, Рубен не видел, что она улыбается от уха до уха.

Жасмель Кет появилась у дома Адекора около полудня. Адекор был удивлён и обрадован её приходом.

— Здравый день, — сказал он.

— И тебе того же, — ответила Жасмель, наклоняясь, чтобы почесать Побо за ухом.

— Хочешь есть? — спросил Адекор. — Мясо? Сок?

— Нет, не надо, — сказала Жасмель. — Я сегодня много читала на судебные темы. Ты не думал ещё о встречном иске?

— Встречном иске? — повторил Адекор. — Против кого?

— Против Даклар Болбай.

Адекор отвёл Жасмель в дом. Он уселся на стул, она взяла второй.

— В чём я её обвиню? — сказал Адекор. — Она мне ничего не сделала.

— Она помешала тебе скорбеть по утраченному партнёру…

— Да, — согласился Адекор. — Но это наверняка не преступление.

— Точно ли? — сказала Жасмель. — Что Кодекс Цивилизации говорит о вмешательстве в чужую жизнь?

— Много чего, — сказал Адекор.

— Я думаю о той части, в которой говорится, что «не должно потакать необоснованным нападкам; цивилизация функционирует благодаря тому, что мы используем всю её мощь против отдельного человека лишь в наиболее вопиющих случаях».

— Она обвинила меня в убийстве. Трудно придумать более «вопиющий» случай.

— Но у неё не было против тебя ни единой прямой улики, — сказала Жасмель. — Это делает её действия недостаточно необоснованными — вернее, таковыми их может посчитать арбитр.

Адекор покачал головой.

— Не думаю, что на Сард этот аргумент произведёт впечатление.

— Да, но Сард не может слушать встречный иск; таков закон. Ты будешь выступать перед другим арбитром.

— Правда? Тогда, возможно, стоило бы попробовать. Но… но моя цель не затянуть этот процесс, а поскорее его закончить, чтобы освободиться от судебного надзора и вернуться в лабораторию.

— О, я согласна, что выдвигать встречный иск тебе не стоит. Но предположение о том, что ты мог бы это сделать, возможно, помогло бы тебе добиться правды.

— Правды? Какой правды?

— Правды о том, почему Даклар так настойчиво тебя преследует.

— Так ты знаешь, почему? — спросил Адекор.

Жасмель опустила глаза.

— Я не знала до сегодняшнего дня, но…

— Но что?

— Я не могу тебе сказать. Если ты это узнаешь, то только от самой Даклар.

Рубен, Луиза, понтер и Мэри сидели вокруг стола у Рубена на кухне. Все, кроме Луизы, ели гамбургеры; перед Луизой стояла тарелка салата.

По-видимому, в мире Понтера было принято есть руками в перчатках. Понтер не любил пользоваться столовыми приборами, и гамбургер оказался приемлемым компромиссом. Он не ел булочку, но пользовался ею, как ухваткой: выдвигал мясо между её половинками и откусывал высунувшуюся часть.

— Стало быть, Понтер, — сказала Луиза, заводя разговор, — вы живёте один? Я имею в виду, в вашем мире.

Понтер покачал головой.

— Нет. Я жил с Адекором.

— Адекор, — повторила Мэри. — Так звали того, с кем вы вместе работали.