— Откуда ж рекламным стражникам сие знать? Сказали доставить первых встречных в конце такого-то часа, вот и доставили. В зал проходите, чай, не безногие. Пока что.

Хорошо хоть, что Тима с собаками оставили у коновязи, где много было таких же оруженосцев, присматривавших за четвероногим транспортом. А Иван и книгун проследовали в огромный не шибко красивый зал с остатками былой роскоши, уже полный разношерстных гостей (видимо, тоже снятых с разных дорог и даже тропинок), и постарались занять там место поближе к выходу. В этом им повезло — нашлась ниша с потертым диванчиком и столом, на котором в треснутой низкой вазе лежал десяток печеньиц. Впрочем, вокруг шныряли слегка вооруженные абордажными саблями официанты в старинных кольчужных фартуках, разносящие на подносах сухари и маленькие ломтики сухого пива.

— Вот же попали, — проворчал книгун, — и надолго это? А то ведь торговле нашей сплошной ущерб. Мы и так нищие, всем должны..

Иван усмехнулся, понимая, что подслушивать тут, конечно, могут. И хитроумно фиксировать. Поэтому и ответил в том же тоне:

— Да, плачевная заминка. Но раз уж надо где-то ночь коротать, то какая разница, на постоялом дворе или тут.

— И часто такие рекламные акции бывают?

— Время от времени. Будем ждать терпеливо и благодарить судьбу за редкое зрелище. Кто бы нас, убогих, сюда просто так пустил?

Кроме как ждать удобного момента, ничего не оставалось. Конечно, подать весточку своим можно было — Джулик был натренирован во многих походах и, получив особо сказанную команду ожидать, ждал три часа. А если не вернется хозяин за это время и не свистнет условно издали, псу полагалось спешить домой, прячась от врагов. Ну а если начнется подозрительная движуха, будь то выдвижение чужого отряда или сигнальный дым — так бежать к своим немедля. Да и просто по приказу молнией умчался бы. Но прибежавшая без хозяина книгоискака автоматически приравнивалась к сигналу наивысшей опасности. Быть может, еще и обойдется без этого, большинство для дальнейших подвигов останется живо… Тем более — пойдут ли их из этого Голубого Замка выручать? И сколько пойдет?

Бал по нонешним меркам был грандиозен, иначе говоря — те, кто его замысливал, брали за основу грандиозный бал, который в утерянном прошлом и разворачивался. Наверняка, кто-то его из уцелевших (простой люд бы сказал — недобитых) историков, живущий нынче под псевдонимом, и консультировал, словечки умные говорил, блюда за это с хозяйской обильной кухни получая.

Кроме того, ходили по миру слухи о том, что потаенным консультантом выступал некий благостный старичок-историк (аж профессор), который и успел до Катастрофы сваять аж дюжину книг о том, как ранее кушали и кружились на паркетах самые высокородные господа-товарищи с вензелями и эполетами.

Мало кого бы сие интересовало — мало ли кто и как, по каким рецептурам в новой жизни зажигает, но с тем старичком-профессором было связано иное, более глубоко-важное, для непростого времени актуальное. Сей персонаж создал картину мира — а точнее, сформулировал принцип, что как организм в своем внутриутробном развитии проходит в сокращении весь путь эволюции, так и общество в целом идет сейчас по историческому пути. Только в обратную сторону. Ну не то чтобы в сторону совершенствования, но к отдельным гадам уже близко.

Используя сей кусок знаний, вроде бы можно было предсказать не только Прошлое, но и Грядущее, и поэтому старичок-архивичок был объявлен стратегическим запасом (кого — то тоже секрет), и посему все труды его, в том числе и консультируемые балы, вызывали у новой общественности неподдельный интерес — вот бы чего важное узреть? И Иван с книгуном решили действо зрить внимательно.

Поначалу из парадной двери, почему-то располагавшейся в левом крайнем углу, повалила толпа причудливо обряженного народа. Но, чтобы все прониклись глобальностью происходящего, стоящий примерно на середине зала стражник-великан громогласно объявлял историческую канву происходящего.

— Вы лицезреете Большое Дворцовое Шествие! Ваши аплодисменты, комрады!

Вышедшая толпа зашевелилась и выстроилась в колонну по двое. Превалировали мужчины, но порой виднелись и молодые женщины, стилизованные, по всей видимости, под былых великосветских дам. Как говорится, красота и родовитость. А вот мужики — те олицетворяли собранную Бывалым Комиссаром всяческую элиту. Как говаривали в старину, «на сем балу стеклась вся родовая, военная и бюрократическая аристократия Империи Советов». Впрочем, жаждущие аутентичности могли удовольствоваться криками объявителя-стражника.

— Вы имеете счастье видеть не что иное, как Большой бал в Николаевском зале Зимнего дворца! Большой бал Николаевской залы! Взирайте на гостей!

Впереди, как и положено, шествовал Бывалый Комиссар с высокой девушкой, напоминающей для малочисленных знатоков, модельную блондинку. У следующих пар одежда была победней и девушки пониже. Этот факт был вскоре объяснен глашатаем.

— Все почетные гости выстроены строго по ранжиру! Есчто раз повторяю для эстетов — идут все в шествии согласно «Табелю о рангах». Опосля — изысканные танцы-шманцы! И знатная обжорка для всех, кто с талонами!