Они находились в кухне. Джойс мыла за собой посуду после ужина. Найджел и Марти тарелками не пользовались, зато ели вилками, а Марти наливал виски в один из новых стаканов. Джойс подумывала о том, чтобы оставить вилки и стакан грязными, но они портили вид жилья, поэтому она помыла и их тоже. Впервые в своей жизни Найджел взял в руки посудное полотенце и начал вытирать тарелки. Пистолет он отложил на плиту.

Ложь насчет матери Марти подала ему идею. Не то чтобы матери, которых боятся, презирают, почитают, по которым тоскуют, были для него чем-то несущественным, как бы он ни притворялся. Выдуманная им причина для ухода Марти пришла ему на ум совершенно естественно и неизбежно. Примерно за час до этого Марти принес вечернюю газету, и Найджел просмотрел ее, пока сидел в туалете. «Заложники из самолета “Сабены” рассказывают о пытках» и «Новые шаги к увеличению заработной платы» – гласили заголовки статей на первой странице. На второй же было несколько строк о том, что миссис Калвер находится в больнице после принятия большой дозы снотворных таблеток. Найджел неуклюже вытер стакан и, намереваясь перейти к основной части плана, рассказал Джойс о том, что случилось с ее матерью.

Девушка села на стул.

– Вы маньяки, – выговорила она. – Вам плевать, что вы творите. Если с ней что-нибудь случится, это убьет моего отца.

Постаравшись говорить тем тоном, который, как он знал, Джойс любила, Найджел произнес:

– Мне очень жаль, Джойс. Мы не могли предвидеть, что все так обернется. Но твоя мать не умерла, и она поправится.

– Если и поправится, то не благодаря вам!

Он подошел к ней ближе. Жар от открытой духовки заставил его вспотеть. Джойс готова была заплакать и терла глаза, чтобы загнать слезы внутрь.

– Послушай, – продолжал Найджел. – Если хочешь, напиши ей записку, то есть письмо, и я постараюсь, чтобы она его получила. Я совершенно честно говорю. Просто напиши ей, что ты в порядке, что мы не причинили тебе вреда, и я сам отошлю это письмо.

Джойс неосознанно процитировала любимый ответ своей матери:

– Поешь песенку «Верь, если хочешь»?

– Я обещаю. Ты мне очень нравишься, Джойс. Правда. Я считаю, что ты выглядишь великолепно.

Джойс сглотнула, потом откашлялась, прижимая руки к груди.

– Дай мне бумагу.

Найджел взял пистолет и пошел за бумагой. Кроме туалетной бумаги в сортире, в доме ничего подобного не было, поэтому он оторвал заднюю обложку от зачитанной до дыр «Венеры в мехах» [39] , валявшейся на подоконнике. Пистолет вновь вернулся на плиту, а Найджел встал позади Джойс, придав лицу самое заботливое выражение на тот случай, если она обернется.

Девушка написала: «Дорогая мама, ты, конечно, узнаешь мой почерк. Сообщаю, что со мной все в порядке. Не волнуйся. Скоро я буду дома, с тобой. Скажи папе, что я его люблю». Она сжала зубы – сильно, до скрипа. Она поплачет позже, когда эти двое уснут. «Твоя любящая дочь Джойс».

Найджел положил руку ей на плечо. Джойс собиралась крикнуть: «Отстань от меня!» – но пистолет был так близко, его можно было схватить, если вытянуть руку. Тогда «позже» будет временем не для слез, а для радости и встречи с семьей. Надо только не терять сейчас головы. Она наклонилась вперед над столом. Найджел зашел с другой стороны, склонился над нею и положил другую руку на второе плечо девушки, едва ли не обнимая ее, и произнес:

– Джойс, любимая…

Она медленно подняла голову, и лица их оказались совсем рядом. Девушка смотрела в его холодные глаза, на его красивые губы, полуоткрытые в предвкушении. Его поцелуи не должны быть особо отвратительны, он достаточно симпатичен. Если она должна его поцеловать, она это сделает. Не нужно особо придавать этому значения. Что касается дальнейшего… Найджел коснулся губами ее губ, и Джойс быстро протянула руку за пистолетом.

– Ах ты, сука! – заорал он и выбил пистолет у нее из руки.

Оружие полетело на пол через всю кухню. Найджел упал на колени, чтобы схватить его. Отпрянув, Джойс прислонилась к стене, скрестив руки на груди. Найджел направил на нее пистолет и мотнул головой, приказывая ей идти в жилую комнату. Она вошла и устало осела на матрас, держа письмо в руках.

Несколько секунд спустя девушка выдавила хриплым низким голосом:

– Можешь это порвать.

– Тебе не следовало так делать.

– А ты бы не сделал так на моем месте?

Найджел не ответил ей. Он быстро соображал. Это происшествие не должно сорвать его планы. Джойс вполне согласна была поцеловать его, она этого желала, – он понял это по глупо-сентиментальному выражению ее лица, когда обнял ее за плечи. И вполне естественно, что ей пришла в голову мысль схватить пистолет – самосохранение превыше секса. Но в дальнейшем вполне может сложиться ситуация, когда самосохранение не включится – когда они оба меньше всего будут думать об оружии. Эта попытка поцелуя разбудила в нем настоящее желание. То, что Джойс оказалась в его власти, то, что она испытывала покорность и благодарность к нему, заставило Найджела желать ее.

– Я не буду ничего отменять из-за этого, – сказал он. – Твое письмо я все равно отправлю.

Джойс была удивлена, но и не подумала отблагодарить его. Ярость на ее лице снова сменилась мягким расслабленным выражением.

– Дело в том, – продолжил Найджел тоном воспитанного школьника, – что мне кажется, что я тебе и впрямь нравлюсь. Понимаешь, я почувствовал в тебе это с самого начала.

Джойс знала, что должна сделать сейчас – или не сейчас, а завтра, когда брюнет снова уйдет. Ее тошнило при одной мысли об этом, и она представить не могла, как сделает это и что будет при этом чувствовать. Будет ли она сама себе казаться грязной и отвратительной, как проститутка? А что, если она забеременеет? Она уже неделю не имела возможности принимать свои таблетки. Но она сделает все, что от нее потребуется, и доберется до пистолета, а о последствиях подумает позже, когда будет дома с матерью, отцом и Стивеном. Ей никогда и в голову не приходило, что она за всю свою жизнь будет заниматься любовью с кем-либо, кроме Стивена. Они со Стивеном будут заниматься любовью каждую ночь, как и прежде, пока им не стукнет лет сорок и они не станут слишком старыми для этого. Но если черт гонит, приходится ехать. Она посмотрела на светловолосого негодяя с пистолетом. Вот он, черт, который гонит…