Атенаиса выпрямилась; ею овладел безотчетный страх.

— Что означают эти загадочные слова? — спросила она. — Какое отношение могут иметь мои родные к таинственным размышлениям Вашего возлюбленного?

— Вы, как и я, идете по опасному пути, маркиза, — сказала Мария, — пока Вам известны лишь гладкие места этого пути, но начнут попадаться рытвины, овраги и камни, которые будут препятствовать Вашему движению и задерживать его. Чтобы устранить эти препятствия, Вам понадобятся сильные разрушительные средства. Кто знает? Быть может, Сэн-Круа и владеет ими. Тот, кто хочет достичь вершины, не должен пренебрегать никакой помощью… Маркиза де Монтеспан, и Вам могут когда-нибудь понадобиться союзники! Вы отвергли мою просьбу, я поищу себе других заступников! До свидания! Каждый по-своему стремится к своей цели. Я ничем теперь не пренебрегаю.

— Вы уклоняетесь от ответа, — воскликнула Атенаиса, — Вы знаете какую-то тайну! Говорите!

— Согласны ли Вы повлиять на освобождение Годэна?

— Нет, я не могу сделать это. Вы знаете мои взгляды. Я — не та, за кого меня считают любители скандальных историй.

— Тогда моя миссия окончена, госпожа де Монтеспан, — я ухожу от Вас в полном отчаянии, и потому закаленная жаждой мести. Вы отказали мне в помощи… Если бы Вы протянули мне свою могущественную руку, может быть, было бы лучше, теперь же пусть события идут своим чередом.

— Вы не выйдете из этой комнаты, пока не скажете мне всего, — воскликнула Атенаиса вне себя, хватая Марию за руку, — за Вашими словами скрывается что-то ужасное!

Мария де Бренвилье с силой вырвалась из рук маркизы и промолвила:

— Вы идете по своему блестящему пути, не помышляя о прошлом; Вы не помните о той ужасной ответственности, которую некогда взвалил на себя Ваш отец. Мой друг, томящийся в заключении, быть может, имеет близкое отношение к последствиям деяний, которые уже канули в море забвения. Я Вам скажу лишь одно: сегодня ровно одиннадцать лет тому назад у трупа убитого духовника Вашей семьи была похищена та ужасная книга, над которой тяготело проклятие многих убитых. И вот в день этой страшной годовщины Вы оттолкнули меня!

Атенаиса покачнулась, и крик ужаса вырвался из ее груди.

— Останься, Мария! — простонала она, — я все сделаю, я освобожу Сэн-Круа.

Но было поздно: Марии де Бренвилье уже не было в комнате; выскочив в коридор, Атенаиса увидела лишь, как темная фигура маркизы исчезла за поворотом.

Монтеспан вернулась в комнату и в изнеможении опустилась в кресло; так провела она довольно долгое время, против воли погружаясь в воспоминания прошлого.

Из этого состояния ее вывел голос камер-юнгферы:

— Уже половина одиннадцатого, маркиза!

Атенаиса вскочила.

— Экипаж уже подан, репетиция начнется через полчаса.

— Твоя правда, — ответила маркиза, — я немного рассеяна сегодня.

После этого она принялась поспешно доканчивать свой туалет.

Выйдя из дворца, маркиза де Бренвилье дошла до улицы Сэн-Поль, где села в наемный экипаж и поехала в дом Обрэ. У ворот последнего ее встретил растерянный швейцар.

— Сударыня, — воскликнул он, — не входите лучше!.. У нас беда.

— Что случилось? — взволнованно спросила маркиза, — я вижу свет в окнах.

— Несколько времени тому назад пришел господин маркиз де Бренвилье и велел запереть все двери, а потом явилась целая масса людей и среди них много тех, которые все приходили сюда с долговыми расписками, но которых я не принимал. Все кричали и требовали Вас, барыня, но господин маркиз был очень спокоен и приказал наложить везде печати.

— Мой дом заперт, ограблен ростовщиками, благодаря дерзости моего супруга! Я, маркиза де Бренвилье, выгнана из собственного дома! — с отчаянием воскликнула Мария, опускаясь на скамью.

Однако через несколько времени, немного оправившись, она приказала привести экипаж, а когда последний был подан, она шепнула несколько слов кучеру и уехала.

Полчаса спустя, экипаж остановился у красивого дома; маркиза поспешно вышла, позвонила у дверей и сказала отворившему дверь слуге:

— Я хочу немедленно видеть господина де Пенотье. Доложите: маркиза де Бренвилье.

Через несколько минут слуга вернулся и попросил маркизу следовать за ним.

Пенотье встретил ее в приемной и вежливо поклонился.

— Не будем терять время, — сказала Мария, — вот прочитайте! — и с этими словами она протянула Пенотье записку; последняя была от Сэн-Круа.

“Скажи господину де Пенотье, — написал он, — что я многому научился. Я нахожусь в одной комнате со знаменитым Экзили и знаю средства, которые доставят генерал-контролеру блестящую победу. Но для всего этого я должен выйти отсюда на свободу. У Пенотье огромные связи; ему удастся освободить меня, если твои попытки окажутся безуспешными”.

Прочитав записку, Пенотье задумался, а затем спросил: