Шрифт:
После душа она без раздумий сделала то, что пришло ей в голову еще в ванной комнате. Она разбила свою копилку и достала сбережения, накопленные за несколько лет. Сбережений хватало на приличный подарок, и он будет сделан, ведь он предназначен для самого лучшего мужчины на земле. И он будет преподнесен сегодня же, в знак их любви и первой совместной ночи.
9
– А-а, здорово, проходи.
– Ой, а ты не один?
– Я не бываю один. Это скучно.
– Ты выпил?
– А ты че, жена мне?
– Нет, я просто спросила. Это тебе.
– Че это?
– Открой.
– Зачем завернула? Ну, че там?
– Несложно открывается.
– Фотоаппарат, что ли?
– Да, цифровой. Помнишь, ты говорил, что хочешь фотоаппарат, тогда на улице.
– Да? Ну ладно, спасибо. А че за праздник?
– Праздник любви.
– А че, такой бывает? Какого числа?
– Любого числа. Когда любишь, тогда и бывает.
– Ну ясно, ладно, проходи.
Фотоаппарат был брошен на тумбочку в коридоре, что было списано на стеснительность от полученного подарка. В квартире было человек десять народу, половина была знакома. Все были пьяными и почти не заметили ее прихода. Кто-то просто пододвинул ей сырую стеклянную стопку с остатками прозрачной жидкости на дне.
– Спасибо, я не пью. Можно, я посижу в другой комнате?
Дверь, закрытая на сложенную вдвое бумажку.
– Ой, простите.
– Какого черта? Закрой с той стороны, слышь, ты?
– Да, конечно. Извините.
«Как он разрешил им делать это на кровати, где мы вчера?.. ведь это кровать нашей любви, а не чьей-то еще… с другой стороны, быть может, они и не спрашивали разрешения, просто пошли и… но как они могли вообще заниматься этим в гостях?… неужели это для них нормально?»
Через пять минут из комнаты вышли двое, и она уединилась в ней. Фотографии под стеклом на письменном столе. Четыре книги на полке, будильник, два пустых стержня от шариковой ручки, пепельница с окурками, зажигалка, смятая сотенная купюра. Среди фотографий изображение маленького мальчика на грядке в огороде. Умиление. Улыбка. «Мой мальчик. Это мой маленький мальчик… те же глаза, тот же нос, подбородок… какие милые штанишки… интересно, какое у него было детство? Выглядит беззаботным…»
– Привет, я Вова.
– Привет, а где?..
– Он в магазин пошел. Водка закончилась.
– А ты друг его, да? Я тебя не видела в комнате.
– А я тебя видел, ты заглянула, когда я здесь был с Ленкой.
– А… да, точно. Простите меня, я не знала, что комната занята. А вы близкие друзья с…?
– Друзья? Ну, по несчастью. Выпивали пару раз. А ты, говорят, поболтать любишь за любовь?
Теплая, но чужая рука на талии. Слюнявый поцелуй в шею. Дыхание над ухом.
– Да ты не бойся, я не обижу. Мне разрешили.
– Кто разрешил? Что разрешили?
– Да нормально все будет. Девственность свою ты вчера здесь оставила, че теперь-то бояться? Я ласков буду, понравится самой, еще умолять будешь.
– Не смей, ты что делаешь? Я кричать начну, слышишь? Отпусти меня, а то на помощь звать буду.
Холодный пот. Бешеный пульс у виска. Страх. Отвращение.
– Давай, девочка. Хоть ты и не особо, говорят, хороша, но я люблю «свежачок», а то Ленка-то со всеми подряд, дырявая, как сыр, а ты… смотри, какая розовенькая, прям, слюнки текут…
– Перестань, помогите! Помогите, пожалуйста! Рома! Рома! Помогите, господи!
– Да заткнись, кому ты тут нужна.
Рука, закрывшая рот. Разорванная кофточка. Размазанная помада, купленная специально к сегодняшнему вечеру. Звуки телевизора из соседней комнаты, чей-то нелепый пьяный смех. Боль. Жуткая боль и ужас от происходящего. Разбитая мечта. Разломанное представление о жизни. Тупая слабость в ногах. Стыд. Безысходность. Страх. Запах пота. Слюнявые попытки поцелуя. Гнусные стоны животной страсти. Обморок. Забытье.
10. Прошло сколько-то лет…
Зимний морозный вечер. Узоры на оледенелых стеклах. Разноцветные огоньки на елке у окна. Теплый вязаный свитер, руки, укутанные в шаль. Взгляд во двор. Детские крики с площадки у подъезда. Предновогодняя суета соседей.
Тихие шаги сзади, заботливый поцелуй в макушку, преданный взгляд в глаза. Соломенного цвета копна волос на голове, прижавшейся к плечу.
– Заюшка моя, скушай хоть что-нибудь? Хочешь яблочко помою? Смотри какое красивое, кругленькое как колобочек. Совсем как ты. Ну что ты молчишь? Опять на что-нибудь обиделась?