– Я не понимаю, почему все так! – выкрикнула девушка и остановила коня. – Объясни! Ты убил Хемуса – зачем?

– Некогда объяснять…

В какой-то полусотне метров от первого ряда азарцев он осадил коня перед их боевыми пиками.

– Мое слово вам, воины Азарии! – закричал громко и звучно – судейским голосом, перекрывая ропот тысяч голосов. – Войско, что перед вами – мое войско! Страна за этой степью – моя страна! Мой долг – защитить ее от вас! Я был с вами лишь потому, что лишился разума и памяти! Теперь, хвала небу, они вернулись ко мне… Но я помню, что вы мне доверяли. Я помню, что многих называл друзьями, многим жал руку, многих учил сражаться… И я прошу верить мне и сейчас. И вот мое слово, слово короля Юга: разворачивайте коней, оставьте Эрин, вернитесь в Азарию – и вы будете жить. Оружие моих воинов не коснется тех, кто мирно уедет домой, забыв о войне… Но если вы хотите потерять свои жизни на этом поле, я честно говорю: я поведу против вас свои полки и буду лить вашу кровь до своей победы! И не будет вам покоя от моих мечей ни в Эрине, ни в Азарии! Решайте: мир или война!

Возмущение прокатилось по рядам солдат, громкое, угрожающее. Ряд воинов качнулся, грозясь поглотить Фредерика, разорвать его, но у ног первого, кто ступил вперед, к гнедой лошади, вонзила свое тяжелое копье в землю Тайра:

– Назад! Это переговоры!

Она пронзительно свистнула, и к ней тут же съехались дружинницы. Пять сотен всадниц, с ног до головы закованных в вороненую сталь, мрачные и молчаливые, стали в кольцо и ощерились копьями в сторону азарцев, защищая своего капитана и Фредерика.

– Я сказал – я жду ответа! Отвечай, Азария! – крикнул тот, воспринимая защиту Черной Дружины как само собой разумеющееся.

Волнение в рядах воинов усилилось.

– Ты король Юга? – спросила между тем Тайра.

Он кивнул.

– Я хорошо выбра-ла, – уже не коверкая слов, заметила, улыбаясь, девушка.

Фредерик вздохнул, глянул на нее:

– Все, что было между нами…

– Я понимаю. Все понимаю. Я не дура, – прервала его Тайра. – Я не хоте-ла за тебя замуж. Я хоте-ла мужчину, я выбра-ла мужчину, отца для своего дитя. Ты забыл себя – я это использова-ла. Я довольна выбором. Дитя растет во мне – я чувствую. Я рожу и сделаю так, как обеща-ла. Если сын – он будет с тобой, если дочь – со мной. И все, кончено. – Она решительно тряхнула головой, как-то слишком по-мужски ставя точку в их отношениях.

– Дочь, – прошептал Фредерик. – Но мне бы хотелось и ее видеть, если будет дочь…

Тайра чуть заметно вздрогнула, потом спросила:

– У тебя есть жена? Дети?

Он кивнул, ни секунды не медля:

– Жена, сын.

Воительница лукаво улыбнулась:

– Я ничего не сказать про нас твоей жене… А дочь – это моя наследница, как твой сын для тебя. Понимаешь? Может, когда-нибудь ты ее увидишь, может – нет…

Фредерик вновь вздохнул:

– Если будет дочь, ты хоть расскажи ей обо мне.

– Расскажу, – заверила Тайра и вдруг положила свою руку на его ладонь, что расслабленно лежала на бедре: пусть даже звякнула сталь о сталь от их боевых перчаток, но пожатие получилось крепким и теплым. – Обещаю…

Сзади загрохотали копыта рыцарских скакунов – это к Фредерику спешил большой отряд его воинов. Впереди лихо гарцевал на рыжем жеребце облаченный в свои знатные доспехи Климент, чуть позади – Элиас со знаменем, а рядом с ним – Марта и Уна, обе с необычно жесткими и упрямыми лицами.

– Если нужна поддержка – мы рядом! – объявил королю Климент, подлетая справа.

– Несмотря ни на что! – добавил гвардеец.

Тайра, улыбаясь, отъехала в сторону, чтобы уступить место слева от Фредерика Марте. Капитан Черной Дружины, в самом деле, понимала многое.

– И я с тобой. Что бы ни было! – так сказала Марта, протягивая королю руку.

Он без промедления сплел ее пальцы со своими, потянул девушку к себе, чтобы губами коснуться ее бархатной щеки.

– Ты – мое спасение, – жарко шепнул ей в ухо. – Но тебе не место здесь.

– Ошибаешься, – покачала головой девушка. – Я теперь королева, и мое место – рядом с моим королем.

Не было сил ей возражать.

– Только умоляю: не делай ничего такого, чтоб я волновался…

– Все будет хорошо. – Марта погладила его висок. – Тебе не надо больше волноваться. Ты ни в чем не виноват. Никто тебя не упрекнет. Просто ты слишком много взвалил на свои плечи.

Бальзамом на рану – вот чем стали ее слова. Но это были слова любящей женщины, и он понимал, что не может доверять им.

Фредерик обвел взглядом подъехавших рыцарей. Среди них увидел тех, против кого воевал в Охватах. «Они смотрели, как я убивал их товарищей, – тусклая мысль очередной болезненной плетью полоснула в голове. – Смогут ли они мне сказать то же, что и Марта?»

– Несмотря ни на что, мы – твои воины, – повторил Элиас, глядя в глаза королю, словно угадывая его мысли. – И мы здесь, чтоб защищать своего короля и свою землю…

Среди азарских полков тем временем творилось что-то непонятное. Над их рядами понеслись крики «измена!», «бей!», «мира!», зазвенело оружие.