– Я, признаюсь, не особо верю во всякое такое, – покрутил рукой в воздухе, словно отгоняя муху, лорд Гитбор. – Но какое еще может быть объяснение? Чтоб Фредерик сознательно предал своих людей, свою страну?

– Невозможно! – в один голос выпалили Линар, Элиас и Климент.

– Согласен, – кивнул Южный Судья. – Склонен думать, что он или обезумел или его опоили, как предположил мастер Линар.

– Второе вернее, – послышался голос княжны Уны. Она встала со скамьи и подошла к столу, за которым совещались мужчины. – Помните, что говорил Микель и лорд Тайтор? Про всякие зелья, которые варят знахари Хемуса.

– Да-да, – вновь кивнул, уже в сторону девушки, лорд Гитбор. – Он говорил о волшебном напитке, что помогает без страха кидаться в битву.

Тут Линар поднял вверх указательный палец правой руки, дав знак, что его осенило:

– Страх – он есть всегда. Человек боится когда? Когда ему есть, что терять. Если страх пропадает, стало быть, человеку терять уже нечего, даже собственная жизнь для него ничего не значит. Но это уже – безумие… У нашего государя слишком много дорогого в жизни, чтобы так сознательно безумствовать… Так, быть может, этот напиток не порождает бесстрашие, а заставляет воинов забывать о том, для чего надо себя беречь? Свою семью, свой дом, себя самого…

После его слов в комнате на какое-то время зависла тишина. Только пальцы Южного Судьи сосредоточенно барабанили по крышке соснового стола. Густые, седые брови лорда сошлись близко-близко к переносью, губы поджались – он крепко задумался. Никто не смел нарушать тишину и мешать его мыслям – все ждали их результата.

– Итак, господа, – заговорил, наконец, Гитбор, хлопнув ладонью по столу, – войны не избежать. По вашим рассказам понимаю, что азарцам надо совсем мало времени, чтобы полностью захватить Эрин и двинуться в поход на нашу страну. Также делаю вывод, что наш король – в своеобразном плену у азарского князя. Его разум и воля парализованы и подчинены этому краснокожему безумцу… Глупый мальчишка, – перешел лорд на ворчание. – Все, чего он заслуживает, – это славного подзатыльника за свою недальновидность и горячность. Как и вы, сэр Климент… Сунулся в воду, не зная броду – точнее не скажешь… Что ж… что ж… В таком случае, я, как наместник короля, беру на себя право объявить военное положение в стране. Сэр Климент!

– Да! – резво вскочил юноша.

– Разошлите вести по всем ближайшим гарнизонам и в столицу. Нам нужны южные и западные полки, королевская конница и гвардия. Если не ошибаюсь, это получится около пяти тысяч воинов. Затем – шлите вести по округам. Лордам-предводителям – собирать дружины! Это не будет лишним. Мы собьем армию здесь, у Каменца, и двинем ее на Эрин. Сэр Элиас!

– Да! – не уступая Клименту в резвости, подпрыгнул гвардеец.

– Вам важная миссия – препроводить раненого лорда Бертрама и юных леди в столицу и следить за их благополучием…

Тут Марта, пока не участвовавшая в разговорах, поднялась и повернулась к лорду Гитбору:

– Даже не думайте, любезный сэр, отправить меня в Белый Город. Я останусь здесь ждать войска и потом, на правах королевы, приму участие в походе на Эрин!

От такого неожиданного заявления Южный Судья открыл рот и забыл его закрыть, а что сказать – не нашелся. Только вопросительно посмотрел сперва на девушку, затем – на Элиаса и Линара. Доктор, видя, что и гвардеец растерялся, решил начать объяснение:

– Это так, ваша честь. Леди Марта признана нами, сэром Элиасом, мной, лордами Климентом и Бертрамом, а также – всеми теми рыцарями, что сражались в битве в поселке Охваты, законной супругой нашего государя. В своем лоне она носит королевское дитя…

– Вот как, – проворчал, обретая утерянный было дар речи, Судья. – Что ж, достаточно было признания лордов Королевского дома – Климента и Бертрама. Ну, раз уж вы все сподобились, мне остается только это.

Поднявшись с кресла, он подошел к Марте, взял ее за руку и встал перед девушкой на одно колено.

– Ой, не надо! – спохватилась она.

– Это важный и торжественный момент, леди, не пытайтесь его испортить, – улыбаясь, заметил старый лорд. – Итак, дама Марта, я – единственный лорд Королевского дома, который еще не признал вас первой леди страны. Что ж, спешу сделать это и присягнуть вам в верности. – И он поцеловал девушке руку. – Располагайте мною всецело, если понадобятся вам мои старые кости и седины… Только одна просьба, почти мольба: езжайте в Белый Город, берегите себя и своего будущего ребенка. И поверьте: маленький лорд Гарет каждый день спрашивает о вас… Так что, позвольте нам, мужчинам, заниматься военными делами.

Девушка покачала головой, мерцая набежавшими в глаза слезами, и, наклонившись к старику, поцеловала его в морщинистый лоб. Потом сказала тихо, но твердо:

– Спасибо вам, сэр, за добрые слова, за вашу преданность. Мне важно слышать все это, знать, что вы – на моей стороне. И мне жаль огорчать вас отказом, но огорчу: я не могу ехать в столицу. У меня есть надежда увидеть Фреда, сказать ему пару слов. Быть может, если я попадусь ему на глаза, он хоть что-то вспомнит, и мы вернем его…