Дрожа от возбуждения, он повесил трубку и задумался, кусая ногти. Я взволнован и безумно испуган. Он поднял бровь и посмотрел на вестибюль. Драмы, скрытые от чужих глаз.

Хикс мог бы взять у парнишки паука и испытать — сдавшись на милость неведомым силам — то, о чем рассказывал Рубен. Но он не совсем понимал, к чему это приведет. Не лишится ли он возможности свободно распоряжаться собой, не станет ли невольным агентом тех, кто управляет пауками? Не исключено, однако, что пауки управляют сами собой — еще один пример машинного интеллекта.

И невозможно выяснить, не находятся ли роботы в подчинении у машин, угрожающих Земле. Очередной обман?

Хикс прошел в туалет и заперся в кабинке. Он долго не открывал дверь и стоял, пытаясь унять нервную дрожь.

Почему паук? Дизайн, не внушающий доверия. Битва на астероидах. Вероятней всего, никакой битвы и не было — просто уничтожение небесного тела и производство новых роботов.

Он закрыл глаза и увидел нескончаемые вереницы кораблей, разлетающихся во все стороны от обломков Солнечной системы. Неужели и Солнце когда-нибудь станет жертвой этой звездной болезни?

Хикс открыл задвижку и вышел из кабинки, чуть не столкнувшись с хорошо одетым пожилым человеком с тростью.

— Ну и ветер сегодня, — заметил незнакомец, приветливо кивнул Хиксу и обернулся, провожая его взглядом.

— Да, верно, — ответил Хикс и замешкался, глядя на старика.

Мужчина снова кивнул, и их глаза встретились.

Господи! Один из них? Один из подневольных?

Пожилой человек улыбнулся и зашел в кабинку, которую освободил Хикс.

Писатель вернулся в кафетерий и сел на свое место.

— Сколько человек на их стороне?

Рубен же почти доел второй гамбургер.

— Они не говорили, — ответил он.

Хикс положил руку на стол.

— Ты чувствуешь себя подневольным? В чужой власти?

Рубен поежился.

— Если честно, не знаю. Коли не лгут, они помогают всем нам. В таком случае, я готов работать скорее на них, чем на кого-нибудь другого. А вы — нет?

Хикс сглотнул слюну.

— Ты свободен в своих поступках?

— Достаточно свободен, чтобы спорить с ними. Иногда они соглашаются со мной, а иногда и слушать не отят, и тогда приходится подчиняться их воле и я словно бы не управляю собой. Но, кажется, они знают, что делают, и к тому же у них нет времени на объяснения.

— Ты очень убедительно говоришь, — заметил Хикс.

— Спасибо. И еще раз спасибо за чудесный завтрак.

Рубен обмакнул ломтик жареного картофеля в кетчуп и, будто салютуя, поднял вилку перед тем, как отправить его в рот.

— Где паук?

— Снова в моем кармане.

— Могу я взять его с собой и принять решение позже? Сначала я хотел бы обсудить проблему с коллегами.

— Нет, дружище. Стоит вам дотронуться до паука, и он немедленно… Ну, понимаете… Завладеет вами. Я должен был сообщить вам все это.

— На таких условиях я не согласен, — сказал Хикс. Страх и осторожность одержали верх.

Рубен с разочарованием взглянул на него.

— Они действительно нуждаются в вас.

Хикс непреклонно покачал головой.

— Скажи им, ему, что меня нельзя заставить.

— Похоже, что я ошибся, — пробормотал Рубен.

Что-то шевельнулось у руки Хикса в том месте, где она касалась стула. Писатель почти не придал этому значения, но вдруг почувствовал легкий укол. Он с криком полетел на пол, сильно ударившись коленом о ножку стола. Хикс упал, опрокинув на себя стакан с водой, и схватился за колено, кривя лицо от боли.

Когда круги перед глазами исчезли, Хикс увидел над собой трех посетителей кафетерия и двух официанток. По руке разливалось тепло; жар достиг шеи, лица, волос. Боль утихла. Он растянул губы в улыбке и покачал головой: до чего глупо вышло.

— Вы в порядке? — спросил какой-то мужчина.

— Все нормально, — ответил Хикс, быстро придумав причину странного поведения. — Я прикусил язык. Ужасно. Но теперь мне легче.

Он приподнялся на локте и внимательно осмотрел руку. На большом пальце виднелось маленькое красное пятнышко. Он ужалил меня. Рубена за столом уже не было. Кто-то помог Хиксу подняться. Тревор отряхнул одежду, поблагодарил всех и извинился за причиненное беспокойство. Сунув руку в карман, он нащупал там предмет размером с яйцо.

— Со мной сидел молодой человек. Не видели, куда он ушел?

Хикс нервно осмотрел пол и стул в поисках паука. Да ведь он уже в моем кармане, подумал писатель.

— Вон кто-то выходит, — заметила официантка и показала на дверь.

Хикс увидел спину удаляющегося Рубена. Юноша оглянулся и улыбнулся писателю, потом вышел в вестибюль и исчез из виду. Хикс не счел нужным догонять его, он посмотрел на чек и заплатил за завтрак. Он весь дрожал, хотелось плакать, но он и сам не знал, что помогло ему справиться с отчаянием — то ли британская выдержка, то ли указания невидимого хозяина.