Две беседы состоялись у нас прямо на улице, поскольку двое из пострадавших, Поповских Леонид Борисович и Игнатенко Кирилл Петрович, уже выходили из дома на улицу, чтобы прогуляться.

Леонид Борисович Поповских назначил мне встречу в Измайловском парке на площадке возле музыкальной беседки. Мы с моим бессменным оператором Степой нашли его на одной из скамеек, вернее, это он с лавочки помахал нам рукой: дескать, вот он я, тут. Подгребай!

Степа настроил камеру, сделал несколько общих планов, я прикрепил на лацкан пиджака Леонида Борисовича микрофон-петличку, и съемки начались. Конечно, я произнес вступительное слово…

— Мы с вами находимся в Измайловском парке возле музыкальной беседки. Как видите, людей здесь сейчас немного, поскольку время рабочее, но и мы пришли сюда не слушать духовой оркестр, тем более что его сегодня и нет. У нас назначена рабочая встреча с двадцать пятым потерпевшим, получившим острое пищевое отравление девятого августа. Зовут его Леонид Борисович. Он также живет в Измайлове и покупает продовольственные продукты в магазине «Изобилие» на Измайловском бульваре. Просто, отравившись, он не пожелал ложиться в больницу, а решил лечиться в домашних условиях. Что, как видите, дало положительные результаты. Однако наш телеканал «Авокадо» не советует игнорировать квалифицированную врачебную помощь в подобных случаях, поскольку помощь специалиста никогда не бывает лишней… Итак, — обратился я непосредственно к Поповских, — что из кисломолочных продуктов вы употребляли девятого августа?

— Я пил кефир, — начал Леонид Борисович. — Непосредственно перед сном. Мне школьный друг посоветовал каждый вечер пить, он врач известный, дескать, кефир вредную микрофлору убивает и способствует продлению жизни… И буквально по прошествии получаса у меня начались боли в животе, рвота и, простите, жестокий понос. Потом стала кружиться голова, и все время хотелось пить. Я выпил, наверное, литра три воды, что в какой-то степени помогло мне избежать осложнений. Пил чай с лимоном. Глотал активированный уголь. Сидел в горячей ванне. Словом, делал все, что предписывается делать в подобных случаях.

— Скажите, а вы допускаете возможность, что часть кисломолочных продуктов в магазине была специально отравлена? — спросил я.

— Теперь вполне допускаю, — ответил Леонид Борисович. — Со мной никогда такого не было.

— То есть, возможно, что дело не в некачественных продуктах, а в отравлении части продуктов каким-то отравляющим веществом? — задал я уточняющий вопрос.

— Именно так, — кивнул Поповских. — Количество отравившихся — а их уже около тридцати человек, говорит само за себя.

— А зачем кому-то надо было травить столько людей, как вы думаете? — задал я следующий вопрос.

— Ну, выяснять это должно следствие, — слегка улыбнулся Леонид Борисович.

— А вы? — заинтересованно спросил я. — Неужели вы не задавались этим вопросом? Особенно после нашей передачи, посвященной групповому отравлению в Измайлове, что шла по телевизору в среду?

— Задавался, конечно, — ответил Поповских, — я ведь сам пострадавший.

— И какие у вас версии?

— На действия какого-нибудь очередного измайловского маньяка это как-то не похоже, — начал рассуждать вслух Леонид Борисович, чего я от него и добивался. — Скорее всего это может быть действие, произведенное из хулиганских побуждений человеком с нездоровой психикой. Или же постарались конкуренты магазина «Изобилие», чтобы покупатели испугались и перестали ходить в этот магазин, предпочтя ему другие продуктовые магазины. Больше версий я не вижу…

— А если двадцать восемь человек отравили из-за какого-то одного человека? — осторожно спросил я.

— То есть преступник поставил себе задачу отравить какого-то конкретного человека, а остальные двадцать семь человек отравлены, так сказать, за компанию? — прищурившись, посмотрел на меня Леонид Борисович и задумчиво почесал висок. — Не слишком ли это все как-то… — Он замолчал, не зная, какое слово лучше подобрать.

— Натянуто, вы хотели сказать? Слишком заумно и сложно? — помог я ему.

— Ну, да… сложно, — согласился Леонид Борисович.

— Мне кажется, не слишком. Например, кто-то намеревался отравить вас, причем до смерти, а остальные жители Измайлово просто отравлены малыми дозами, чтобы увести следствие в сторону.

— Но у меня нет таких врагов, которые могли пойти на такое, — удивленно проговорил Поповских. — Во всяком случае, я их не знаю.

— Ну, если у вас нет таких врагов, это не значит, что их нет у других пострадавших, — заметил я.

— А у вас у самого какие версии? — неожиданно для меня спросил Леонид Борисович.

Поменяться ролями и из интервьюера превратиться в интервьюируемого было для передачи неплохой фишкой, поэтому я охотно ответил:

— Такие же, как и у вас. Только я не исключаю, что вся эта акция с отравлением жителей Измайлова затеяна с целью уничтожить какого-то конкретного человека. Так что групповое отравление — это, возможно, лишь видимая часть какого-то преступления.

И тут я понял, что дал маху. Надо было сделать выборку кадров с видеокамер магазина, где фигурирует изменяющая свой облик девица. Взять с собой ноутбук и показывать эти кадры всем опрашиваемым. А вдруг кто-нибудь узнает в ней знакомую или даже родственницу? Потом можно будет выяснить, как ее зовут, где живет, род занятий. Опрошу этих четверых, сделаю такую выборку. И в больницы пойду уже с ноутбуком…