– Приводи, посмотрим мы на твой выбор. Оля, чтобы с твоей стороны не было никаких выпадов. Испортить отношение легко, попробуй их потом наладить вновь. Это жизнь брата, не стоит ему ее портить. Он ведь может отплатить тебе той же монетой. Все поняла?

– Как быстро ты поменял мнение! – недовольно сказала сестра. – Ладно, не стану я ее трогать. Пусть только она сама ко мне не цепляется.

– Алексей, кто-то звонит, – сказала мама, у которой был очень чувствительный слух. – Сбегай, пожалуйста, к телефону.

Тут же раздался стук в дверь, и Наталья сказала, что мне звонят. Я обогнал ее в коридоре и в прихожей поднял лежащую на тумбочке трубку. Звонил мой однокашник Олег Гагарин.

– Ты еще не ужинал? – спросил он. – Вот черт! Ну ладно, что-нибудь в себя все равно впихнешь. Мы собрались поболтать, не хочешь присоединиться? Время еще детское, а я за тобой сейчас пришлю машину.

– Присылай, – согласился я. – Сейчас переоденусь и выйду во двор. Назад отвезете или возвращаться на трамвае?

– Не знаю, – неуверенно сказал друг. – Если сильно не задержимся, то Виктор тебя отвезет, а если, как в прошлый раз, то он уже уйдет. А ты почему спрашиваешь? Хочешь взять ствол? Так у тебя его Нинка отберет.

– А ты ей меньше болтай, – ответил я. – Прошлый раз пришлось возвращаться ночью через полгорода. Я тогда от отца услышал много интересного. А ствол не помешает, зря, что ли, платили за разрешение.

Я положил трубку на рычаг и поспешил переодеться, по пути заглянув к маме и предупредив о поездке. У Олега будут девушки, и я хотел привести себя в порядок. Пусть они мне не нужны, все равно не хотелось плохо выглядеть. Я поменял рубашку и надел серый костюм с жилетом того же цвета. Визитка была удобнее, но этот вид пиджака начал выходить из моды, поэтому молодые его носили редко, а мне он еще был непривычен. Дополнив свой наряд черным галстуком, я снял со шляпной полки небольшой браунинг, быстро набил магазин патронами и вставил его в пистолет. Пристроив свой ствол в карман и прихватив бумажник, я поспешил обуться. По моим прикидкам шофер Гагариных уже должен был приехать. Машин в Санкт-Петербурге было немного, поэтому и езда на них много времени не занимала. Когда я вышел во двор, в десяти шагах от подъезда с работающим двигателем стоял «форд» Гагариных. Я поздоровался с шофером и сел на сидение рядом с ним. В моем мире у меня не было автомашины, хотя я и научился вождению у одного из своих знакомых. Здесь я водить не учился и автомобилями не интересовался. Десять лет назад в империи заработали два фордовских завода, которые вместе с заводом компании «Рено» и двумя заводами братьев Лопатиных завалили рынок относительно дешевыми автомобилями, но отец не хотел с ними связываться и ходил до работы пешком. Все выпускаемые машины были очень похожи и внешне, и по своей конструкции. Внешне они немного напоминали «Газ-69» с вытянутым капотом и немного зауженными колесами на спицах. Верх, как и остальной кузов у них был не брезентовый, а деревянный, обшитый снаружи листовой сталью, а брезентом при необходимости закрывались открытые сейчас боковины салона. Я уже ездил вместе с Виктором, но раньше не обращал внимание на органы управления, а сейчас обратил и удивился его манипуляциям с педалями.

– Для чего педали? – спросил водителя, который уже выехал на улицу, развернул машину и прибавил ход.

– Интересуетесь, ваше сиятельство? – сказал он, слегка повернув ко мне голову. – Педалей три, потому что меньше никак невозможно. Левая – это сцепление, средняя – задний ход, ну а правой можно тормозить.

Парню было скучно, поэтому он обрадовался возможности поболтать и, пока не приехали, рассказывал мне о своей машине. Управление отличалось от современных мне автомашин, но не слишком сильно, и я все прекрасно запомнил. При случае надо было заняться вождением.

Мы подъехали к большому четырехэтажному дому, в котором у Гагариных на втором этаже была квартира, и я бегом поднялся по лестнице. Хорошо, когда ты в молодом, пусть даже хилом теле. Я перед смертью уже забыл о том, что можно так бегать. А этим телом нужно будет заняться в самом ближайшем будущем. Не дело быть таким слабаком.

Дверь мне открыл сам Олег.

– Я отпустил прислугу, – поздоровавшись со мной, сказал он. – Родители уехали в гости и взяли с собой сестру, а младший брат с книгой у себя в комнате, так что нам никто не помешает. Сегодня у нас новенькая. Пойдем, сейчас познакомлю. Бросал бы ты свою Веру и занялся ею. Не девушка – персик! Она из дворян, а отец заведует кафедрой в университете.

– Если будешь трогать Веру, поссоримся, – предупредил я. – Я не лезу в твою личную жизнь с Ниной, вот и ты в мою не лезь.

Семнадцатилетняя Ниночка Федорова была безбожно красивой девицей, но относилась к мещанам, что лишало ее всякой надежды на брак с моим другом. Она в него влюбилась, чем он и пользовался всякий раз, когда предоставлялась возможность. Его отец знал об этой связи, но отнесся к этой шалости снисходительно, предупредив сына, что зазорным ребенком заниматься не будет.

– Ладно, не буду я трогать твою любовь, – засмеялся Олег. – Для меня дружба важнее.

Мы с ним вошли в большую гостиную, где на двух диванах разместились гости. Рядом стояли два низких столика с вином и закусками. На правом диване сидела Нина и какая-то незнакомая, красивая девушка, видимо, та самая, о которой говорил Олег. На левом диване расположились два парня и одна девушка. Это были Сергей Зубов, Игорь Дурасов и Лиза Аносова. Сергей учился в нашей гимназии, но окончил ее на год раньше. Во время учебы я с ним почти не общался и подружился уже позже здесь у Олега. Это был высокий и сильный юноша с немного грубоватыми чертами лица и вечно немного растрепанной шевелюрой. В нашей компании он не столько говорил, сколько слушал, а если говорил, то только дельные вещи. Во внешности Игоря было что-то азиатское. Это был парень примерно моего роста и комплекции, очень непоседливый и любящий говорить на любые темы. Лизе еще не исполнилось семнадцати и в нашу компанию она попала из-за дружбы с сестрой Олега. Особой красотой она не блистала, но имела хорошую фигурку и приятное лицо, усыпанное веснушками. Я считал, что они ее украшают, но сама Лиза думала иначе и старалась их забеливать. Она где-то нахваталась анархизма и среди нас не скрывала своих взглядов. Мы здесь вообще общались довольно свободно, без чинов и оглядки на Охранное отделение. Я поздоровался со всеми, после чего Олег представил меня новой девушке.

– Это, дорогая Александра, наш Алексей. Хотел сказать, что прошу его любить и жаловать, но не могу! Этого красавчика любить нельзя, потому что он уже влюблен, а из-за вас в магометанство не пойдет! А вот я бы пошел!

Александра была миниатюрной девушкой с копной русых волос, тонкими чертами лица и очень большими глазами, опушенными густыми, длинными ресницами. Смотреть на нее было приятно, я и засмотрелся, заставив девушку покраснеть.

– Не буду я его любить, – справившись со смущением, сказала она, показав улыбкой, что шутит. – Но временно попользоваться можно?